— Агасфер, — задумчиво сказал Леда, поставив на стол недопитый стакан, — Я слышала, он лезет в самое пекло, где бы ни появился. Думаю, он ищет смерти, а она его не берет.
— Я так давно думаю. Кто ищет, тот найдет. А вот заменить его некем.
— Некого назначить начальником полиции? — удивилась Леда.
— Я о другом… Он уже подготовил смену из нескольких профи.
— Я тебя понимаю, — опустив глаза, тихо сказала она, — Мы не судьи… И каждый из нас бесценен, каким бы ни казался. Я к нему часто относилась не так… А еще — у меня какое-то предчувствие…
Леран посмотрел на нее долгим взглядом. Опять в ней появилось то, чего он не понимал. Не понимал, откуда у почти девочки берется умение проникать в запретные для непосвященных сферы. Ведь он тоже предощущал известие и ждал его, смягчая ожидание разговором.
— Он занимается и тем, чем должны бы заниматься мы. Правительство делает не все необходимое. Он завел в полиции отдел пропаганды. Люди отдела, среди прочего, распространили запись киевской трагедии. Эпизод людоедства, дуэль фаэта с бестфайром, пленение зверя… Действует: народ самоорганизуется, идет без страха навстречу монстру. Загадка — у них получается лучше, чем у армии: бестфайры отступают. Не трогая людей, не вступая в бой.
Он посмотрел на задумчивую Леду и решительно объявил:
— Все! Пока не съешь свой рацион, не скажу ни слова!
Она без раздумий сказала:
— Как скажете, шеф!
И набросилась на остывшее рагу с таким аппетитом, что не заметила, как он заменил ее опустевшую тарелку на свою, нетронутую. И не увидела, как вдруг разом переменилось лицо Лерана, и сделалось лицом Эрланга.
«Вот и Леда твоя догадалась. А ты, Леран Кронин, давно знаешь, что произойдет. Она у тебя редкая женщина. Значит — исключительная. К сожалению, мы разбираемся в близких только когда теряем их. Да не будет с тобой так. Я рад, что часть моей жизни прошла рядом с тобой… Малая, но лучшая часть».
«Где ты, Агасфер? Опять залез в переплет… И надеешься, не хочешь моей помощи. Но ты нам нужен живым!»
«Эмоции… Не нужен я никому. Победа не во мне. Я лишь слабое орудие. Все поймешь в свое время. Судьба нас развела по разные чаши весов суда. Не знаю, все ли я сделал, чтобы перейти на твою сторону. Очень скоро будет ясно. Тот священник в Арзамасе, — он был провидцем».
Эрланг молчал. Агасфер не давал проникнуть в себя, посмотреть, что же делается рядом с ним. И мешать нельзя, пусть скажет все, что хочет…
«Я долго наблюдал за фаэтами. И понял их больше, чем они меня. Как быстро слетела короста спеси и гордыни! Как легко они идут на смерть ради землян! Спроси себя — почему? Большая ли разница между ними и мной? Но сколько простоты! Какая ж война без хитрости, без тактики обмана? Биться лбом, когда приятнее напасть с фланга, а еще прелестнее — с тыла! Да, рыцарь предупреждал врага об атаке. Но его враг тоже был рыцарем! Война — не турнир. Подумай… Как все изменилось… Человек человеку становится бестфайром, а фаэт землянину — человеком… Мы больше не увидимся. Вспомнил вечные слова: «побеждающий не потерпит вреда от второй смерти». Прощай, Леран Кронин».