Металлический кружок удобно лег на ладонь Эрланга: на черном фоне белый крест с загнутыми краями.
— Та це ж свастика, мужики! — воскликнул Салтыков, — А я-то думал, мы с ней разделались в середине двадцатого века!
— Вы разделались не со свастикой, — уточнил Эрланг, — а с теми, кто присвоил этот знак не по праву и не по чину. Но и здесь он не к месту и не кстати…
— Это еще почему? — почти обиделся Мартин, — Подарок как подарок. Прицепил на грудь и носи на здоровье.
— Непорядок! — не согласился Эрланг, — Презент из рук буддиста… Свастика у них — символ императора мира, или чакравартина. Ее изображают на груди Будды. Носитель знака олицетворяет непреложный закон Дао. Но я вам кто? Будда? Император? Закон Дао? Вижу, культ личности Эрланга пробрался и в круг друзей Лерана Кронина.
Он покачал значок на ладони и вернул Мартину.
— Отдай при случае Лу Шаню. Поймет меня, снова станет Люем. Но вы правы: делу время, а… Денис, я распорядился. Посмотрим на колдовскую реку Рось. Уж очень ты привлекательно ее описал. Это не будет преступлением?
— Как оценит начальник охраны, — улыбнулся Салтыков, — Все-таки отклонение от утвержденного маршрута.
— А кто утверждал? — спросил Леран.
Мартин поморщился:
— Кто-кто… Генеральный координатор утверждал. С подачи Департамента Обороны.
— Если так, вопрос решен, — заключил Леран, — Леда! Не присоединишься к нам?
Она оторвалась от дисплея и подошла. Леран улыбнулся ей и произнес:
— Денис Исидорович приглашает нас в гости. У него семья — полный боекомплект. Посмотрим, как люди живут? Правда, посадка грозит мне выговором…
— Ой! Ну и пусть выговор! — всплеснула руками Леда, — Я сто лет в заключении! Еле разрешили участие в контрольном облете. Да и Славень разомнется. Ему тут хуже, чем мне в Цитадели.
Эрнест оглянулся на прозрачную перегородку, за которой расположился дракон.
— Да уж, грузовой отсек не поляна в его долине. Денис, у меня к тебе вопрос. Почему ты, самый главный Главком, не перевезешь своих? Если не в Цитадель, то хоть в лагерь беженцев. Их ведь семь, выбери поближе.
Салтыков нахмурился, лицо его снова стало серым.
— Не ты первый спрашиваешь. Не тебе первому отвечаю. Ты знаешь, почему планета людей делается мерзким болотом? Я ничего не имею против дельфинов, но им и раньше хватало места. Отвечаю: падаем мы в преисподнюю потому, что все маленькие, средние и большие главкомы расселяли своих родных да близких на кисельных берегах молочных рек. Теперь я тебя спрошу: спасая старую Землю, мы рассчитываем на создание новой? Или будем повторять ошибки?