Атис и Уйка плавно развернулись в сторону лаборатории. Пока они летели, Амин продолжал передачу мыслей.
«Надо ориентироваться на звезды. А не на планету и кольца. Не учли мы и того, что внешние параметры Икс-Излучателя изменились. Ничто не остается неизменным…»
Оба фаэта сняли комбинезоны и застыли в ошеломленном, даже болезненном молчании. Амин объяснил суть нового подхода и все вместе принялись за работу. В труде объявился близкий смысл, и его жаркое дыхание возродило целевые желания каждого. Атису непременно требовалось заняться собственной памятью. Уйка мечтал отыскать супероружие на Сфере Оорта, где фаэты так же далеки от раскрытия сохранившихся тайн галактолета. Амин торопился взглянуть на Землю и Систему со стороны… Если не в масштабе Вселенной, то хоть через призму Местной группы галактик. Не может быть, чтобы где-то у Солнца не было субпространственной аномалии! А то и целого их клубка!
Сатурн, сопровождаемый кольцами и спутниками, оборачивался кругом за тридцать земных лет. К сатурнианскому круговращению и привязались они, когда приступили к выполнению поставленной Комитетом Пятнадцати и Эрлангом задачи. А искомая Установка-Излучатель существовала независимо от сил гравитации и от взаимодействия масс в Системе. К расчетам привлекли информационные ресурсы лаборатории с Юнивером, они заняли больше суток. Пришлось уточнять пространственное положение мельчайших деталей на рисунках и снимках. Сопоставлять их с расположением звезд. Самым трудным делом оказалось экстраполяция движения звезд в дальнее прошлое и обратно.
Тут и вспомнился Амину сон месячной давности… Такие сны — результат спонтанных прорывов во вселенское информационное поле, к которому нет прямого доступа. Сон плюс результаты расчетов не оставляли места сомнениям: Излучатель — всего лишь пространственный ретранслятор и маяк во времени. «Всего лишь», — для тех, кто его ставил. Явление само по себе удивительное; но не настолько, как попутно сделанный вывод: маяк-ретранслятор выставлен в невообразимо далеком прошлом обитателями Солнечной системы из отдаленного будущего.
Единая тройная мысль:
«Потрудились наши потомки. А трактовку гипотезы губительного для Фаэтона луча придется пересмотреть. Да, это работа Андумбулу, красных людей. Не землян же!»
Круто сплетено внешнее колечко Сатурна, тесно закручена петля времен… Петля, не кольцо! Искусственная многомерность, острым уголком-карманчиком выглянувшая в трехмерное естественное пространство…
Открытие заворожило.
Вдруг явился звериный аппетит, и они впервые за две недели принялись готовить обед из нескольких блюд, горячо споря о достоинствах разных способов приготовления еды. Оживленные волнением лица выдавали не только чувства, но и делали ненужным мыслеобмен. Амин начинал понимать землян, выражающих перемены внутреннего состояния мимикой, жестами, пустыми словами. Когда лаборатория замерла над желанной координатой, он улыбнулся. Легко, чуть, уголками губ, но улыбнулся. И не удивился тому. Что было вдвойне удивительным.