Елена улыбнулась. И через улыбку к Нуру пришло знание: внутренне местная Гизель — вылитая земная Таисия. Тася… Таис Афинская… Вот где вторая причина решения Ефремова остаться. Да и чуть поднятые внешние уголки глаз… В этом ещё одна тайна, цепляющая за юность Ивана. «Восток — дело тонкое» — произнёс весело в себе Нур.
Ефремов заулыбался как ребёнок, давно не видевший отца:
— Всего две недели вас не было? А для меня — как целый год. Без вас…
Нур вместе со всеми — как удержаться? — улыбнулся Елене, а ответил Ефремову:
— А для нас две недели как один длинный день. Но ты наверняка успел горы перевернуть.
Ефремов чуть помрачнел, приглашающе повёл рукой и сказал:
— Так вы устали за долгий день! Прежде — отдохните. Дела после. Приглашаю в свой… В наш с Еленой дом.
И только теперь Ефремов и Елена посмотрели на двойника Ивана Антоновича, стоящего чуть в стороне от экипажа, невозмутимого и молчаливого. Рядом с ним — Кея. Рядом, но не близко. И не держит его за руку.
До дома не далее пятидесяти метров. Как быстро собрался народ Долины! Экипаж, ведомый Ефремовым и Еленой, идёт сквозь расступающуюся толпу, радостно приветствующую Калкина и пришельцев. Сама природа Долины радуется присутствию предсказанного вождя-спасителя? Воздух блистает звездой Дафран, окутывает запахами свежей воды и цветов с неизвестными травами. Над головами роятся насекомые, над ними кружат цветные птички. Азхара забавно щурится. Ей известно: природа приветствует не землянина Ефремова, а окутанных радугой айлов.
* * *
О, этот дом, возведённый и обжитый за две недели! За четырнадцать оборотов Анахаты вокруг своей оси… Нур замедлил шаг, пропуская экипаж вперёд. Как такое возможно на расстоянии множества световых лет? Живое жильё из свежих светящихся брёвен, окна с резными ставнями… Ровно шесть окон там, где они и должны быть. Даже два деревца перед лицевой стороной напоминают боярышник и рябину! По деревянному настилу Нур прошёл к крыльцу на обратной, тыльной стороне. И веранда знакомая!
Двери раскрыты… Он поднимается по крыльцу на веранду. Преодолеть порог — и кухня-столовая. Из комнат дальше слышатся голоса. Нур непроизвольно задержал дыхание: сейчас, стоит сделать шаг, он услышит пропитанный смехом голос Воеводы. Пришлось сделать усилие, снять наваждение.
Но внутри дома — та же, документальная достоверность. Узнаваемая печь, три комнаты. Левая, — Нура, звавшегося Валерием. Войти? А что, если на столе книги Ефремова и тетради с конспектами по микрофизике? Нет, так нельзя. Повторять прошлое не имеет смысла.
Азхара рядом, она ощущает то же, что и он. Кроме неё, доверить столь глубокую внутреннюю реальность некому.