— А может, хватит? Такие вопросы подняли — без бутылки хорошего вина не разобраться. Предлагаю спокойно посидеть, поговорить без напряжения. Мы экипаж или нет? А экипаж — это семья. Ведь так?
Он улыбнулся Кее, она в ответ. А Фиргун заметил:
— Совсем другое дело! А мне, Иван Антонович, перепадёт капелька?
* * *
«Скатерть-самобранка» украсилась самой настоящей, подлинной тёмной стеклянной бутылью с выцветшей, не читающейся от древности этикеткой. Нур узнал: вино из Андалусии, то самое, каким угощал Наира на Базе «Чандра» Эль-Тагир.
Бутыль вскрыл Ефремов, выделил по «капельке» Кее и Фиргуну. Разошёлся аромат и все задышали так глубоко, словно после нырка на пару десятков метров в глубину. И свежая память об Игре ушла в подвал памяти. Нуру вкус вина принёс воспоминания об Ахияре. И он ощутил такой прилив тоски, словно вернулся в казарму Империи. Не просто об отце вспомнил, — на его месте с детства Сандр, — а о человеке, готовом прикрыть во время опасности, подсказать, защитить с любой ситуации. А не снять ли свою часть ответственности за экипаж и исход путешествия? И стать хоть ненадолго беззаботным и счастливым мальчиком. Не оперативником, не Капитаном… Но ведь в обоих детствах не отыскать такого состояния! Неужели в человеке до самой старости живёт ребёнок, нуждающийся в материнской любви и отцовской заботе? И даже труднейшие дни на Лунной Базе кажутся отсюда предельно комфортными. Не потому ли, что каждый оперативник там был «прикрыт» знанием и энергией Куратора отряда?
Эрвин сорвался в Игре, но рядом с ним — отец, фаэт неординарный, человек настоящий. Эрланг больше не даст ему упасть лицом в грязь. Рядом с женщинами, холодными и расчётливыми, Эрвин не успел повзрослеть духом и не обрёл ясного разума. Леда не смогла компенсировать внешнее влияние, ей самой было тяжело, она пряталась от мира в невидимом коконе. Их будущее, как и Демьяна, с определённой степенью точности, можно предсказать.
Не так с Ефремовым. Для Нура в экипаже самое нужное и интересное — поддержание близкого контакта с ним. Не по воле айла Нура землянин оказался здесь! У Ивана Антоновича явно своё, оригинальное предназначение в новой биографии.
* * *
Бокал спрятался в руке Ефремова. Он слегка покачивал его, наблюдая за отсветами вина и игрой пламени свечи на вогнутом потолке корабельной Сферы. Нур знает: о Ефремове думает не только он. Странная личность и судьба землянина очень интересует юную гайянку. Кея успела прочитать все романы и рассказы Ефремова, познакомилась даже с тафономией. А после спасения от Креста на Дахмау старается не отходить от него.