Над входной дверью, вырубленной из единого громадного ствола, застыл раскрашенный барельеф. Жуткая голова, выступающая из каменной кладки. Три красных глаза, прямой витой рог над ними, безгубые челюсти с торчащими голубыми клыками… Взор, направленный на Эрланга, источает живую угрозу. Нур насторожился: вдруг из стены здания над дверью вырвется парализующий красный луч? И не останется ничего иного, как защитить себя коконом, из которого выбраться очень непросто.
* * *
Вот ещё… Почему в памяти Эрланга возникло изображение гигантского колеса Туманности Андромеды? Неужели след угрозы тянется к соседней галактике?
С разрешения Эрланга Нур подключил весь экипаж к видению и пониманию вождя фаэтов. Ефремов проявил озабоченность первым:
— Люди под властью чудовищ? На такой цветущей планете? Тут всё, пусть не идеально, приспособлено для человека! Все мои концепции уровней цивилизаций и развития разума распадаются. Здесь что, штаб врагов фаэтов и землян? Из того, параллельного мира? В котором, возможно, и нас нет? Но ведь здесь развилось общество земного типа!
Эрланг ответил ему задумчиво-сосредоточенно, не спеша:
— Книжная премудрость ничего не значит, Иван Антонович. Придётся забыть всё, что узнали до нашего путешествия.
Ефремов, поднял взгляд на диск, увенчивающий шпиль над зданием. И то ли согласился, то ли нет:
— Ну, не всё так однозначно. Да, в первые недели на Ананде я расстался со многими иллюзиями. Ощутил себя ишаком, несущим на спине мешок с книгами. Но всё же… Неужели для того, чтобы узнать, как устроен огонь, надо лезть внутрь пламени? Узнать, может быть, что-то и узнаешь, да рассказать уже не сможешь.
— Да, чтобы чувствовать, надо обладать какими-то знаниями.
— Книги не отменяются? Будем искать местную библиотеку?
Лампа в руках Азхары обрела прежний вид. И Фиргун бодро объявил:
— Выросли ребятки, поумнели…
Звук распространялся с искажением и гас, замирая у ступеней широкой лестницы, ведущей к зловещим вратам.
— Не судите всё так же скоро… Если трёхглазый и с рогами, так обязательно дьявол? И разве уважаемый нами Эрланг не способен ошибаться? Так, великий фаэт?
Чем сомневающийся может ответить Фиргуну-Пустоте? Эрланг провёл ладонью по лицу, снимая магию цветного барельефа и заставил себя улыбнуться. Фиргун отреагировал аплодисментами. Застывший словно студень день предвещал опасность. Демьян посмотрел на кумира юности с сочувствием. Трудно даётся ему возвращение в прежнее состояние.
— Нормальная планета, шеф, — сказал Демьян, послюнив палец и подняв над головой, — Правда, ни малейшего ветерка. Но дышится легко. Хотя соображается с трудом. Биты и байты тут непривычные. Мелкие чересчур, проскакивают сквозь мозг не задерживаясь. Подозреваю, аборигены мыслят на субквантовом уровне.