***
Герои оделись, Роберт взял свою сумку, шляпу и кнут, Мирела надела плоскую цилиндрическую шляпку канотье и легкие туфли.
Где находится университет, историк знал. Он без труда понял, куда идти, и по дороге герои вновь разговорились про Иуду.
– Что интересно, сумма взятки, принятой Иудой, весьма крупная, – начал Роберт, – это мы привыкли говорить о тридцати серебрениках, как о мелкой взятке, ради которой жадный человек готов пойти на предательство.
– И сколько же это на самом деле? – спросила Мирела.
Ей нравилось, что ее спутник много рассказывает, причем не просто обсуждает новости или быт, а блистает знаниями истории. После естественных наук в своем институте Марин с удовольствием узнавала что-то новое из другой области наук.
– Так вот, когда-то я задался вопросом о цене предательства и все высчитал. Я узнал, что Иуда получил тридцать тетрадрахм или девяносто драхм. Одна драхма в те годы равнялась одному римскому денарию. Один денарий в то время получал сборщик винограда за день работы. То есть тридцать тетрадрахм – это три месяца работы среднестатистического жителя Иудеи. На эти деньги можно было купить небольшой участок земли. Теперь вы понимаете, что это не мелочи?
– Вы настоящий нумизмат, – восхищенно произнесла Мирела, – скажите, вас любят студенты?
– Мне кажется, что нет, но коллеги говорят, что да. Я если честно, не замечал проявления любви ко мне. Но если меня слушают и понимают, значит я им не безразличен.
– А студентки не лезут к вам? Может быть думают, что вы такой горячий мужчина, – Марин сказала это своим фирменным эмоциональным тоном, который употребляла в качестве способа передачи юмора. В такие моменты она становилась похожа на девочку-кокетку, что смешило Роберта, в то же время все больше притягивая героя к ней.
– Был один случай. Студентка действительно пыталась понравиться мне. Даже писала анонимные записки, но я-то понимал, от кого они. В университете я совсем другой. Я взрослее и серьезнее, чем на досуге.
– Ага, ага. Вериться с трудом, – с насмешкой произнесла Мирела.
– Это так. Поверьте, Мирела. В общем, чтобы не нарушать учебный этикет, я не стал связываться с ней и как-то раз просто сказал ей:
“Мы с тобой разные люди. Я не могу уделять тебе внимание. Никаких отношений на работе быть не может”.
Она расстроилась и перестала лезть ко мне. Естественно, все знают о том, что я холост, к тому же я в их глазах еще молод.
– Ну конечно, вам всего тридцать три года. Ненамного больше, чем студенткам.
– Для меня намного. Ну так вот, я остановился на том, что не рассказал вам про чашу. Я осмелился подсчитать вес этой чаши.