Серьезно к рассказу Андрея отнеслась лишь Светлана. И, конечно, обиделась.
– Что я, ребенок, что ли, что ты так меня опекаешь? – воевала она, шагая по улице. – Да ты понимаешь, что твоя забота только во вред! Предупрежден – значит, защищен. Слышал такое?
– Слышал, – уныло кивнул Андрей.
– Вот! И чтоб больше такого не было!
– Я надеюсь, не будет. Потому что теперь, похоже, осталось только нас убивать.
Светлана зябко поежилась, несмотря на жару.
– Смотри, что у нас получается, – продолжил Андрюха. – Крест отца Иоанна явно ищет кто-то еще – тот, кто приходил в церковь передо мною и расспрашивал об отшельнике у отца Андрея. Безобразье в монастыре и сегодняшнее убийство – его или их рук дело. Сейчас эти психи, похоже, следят за нами и ждут, когда мы найдем распятье и спокойненько им отдадим. Поэтому вчера под окном и притаился шпион, которого приняли за собаку. А сегодня они пришли к десяти, как было условлено с нами, чтобы подслушать окончание вчерашней беседы. Евгений Васильевич наверняка что-то узнал. И приди мы во время, поделился бы новостями и с нами, и – сам того не ведая – с ними. К сожалению или к счастью, но мы опоздали, а Шатунов случайно глянул в окно. Теперь, когда нет других нитей, продолжится слежка за нами, а когда мы отыщем распятие…
– Зачем оно им? – спросила Светлана. Она взяла Андрея под руку и слегка прижалась к нему, словно ища защиты от неведомого врага.
– Да кто же их разберет? Может, хотят продать подороже. Но судя по шоу в развалинах церкви… Наверное, ребята задумали какой-то, как Сергей говорил, метафизический опыт. Хотят «кучу денег, дом в Чикаго, много женщин и машин»…
– Это Высоцкий?
– Нет, друг мой, Толян. Хотя это он списал у Высоцкого.
Несколько минут они шли по улице молча. Наконец Света сказала:
– И что теперь делать?
– Не знаю. Все становится очень опасным.
– Боишься?
– Боюсь. За тебя.
– Ну спасибо. Приятно чувствовать себя такой романтической героиней, ради которой прекрасный рыцарь готов не только в крестовый поход отправиться, но даже от него отказаться. Только учти, рыцарь мой дорогой, что если ты – пас, то я это дело одна раскручу!
– Да ты с ума сошла! – возмутился Андрей. – Я себе этого не прощу!
– Тогда давай вместе…
Андрей задохнулся от возмущения, раскрыл было рот – но только и замотал головою.
– Ну, ты лиса!
– Лиса рыжая, а я белая и пушистая. Итак, что дальше?
***
А дальше оставалось только одно – повторить то же самое, что сделал вчера покойный Евгений Васильевич. Найти племянницу отца Иоанна и попытаться узнать все, что можно, о таинственной Маше Суховой. Конечно, сам Шатунов наверняка бы эти сведения уточнил и дополнил, однако, увы…