Эрне и Рик снова посмотрели друг на друга.
–Сдавайся, Рик!– сказал Эрне.
Рыжеволосый хотел возразить, однако понял, что для него настал конец. Обречённый, Рик поднял руки вверх.
* * *
Первым, что услышал Гейб, когда немного оправился от шока, был щелчок закрывающихся наручников. Разумеется, арестовали не его самого. Как раз наоборот, юный любитель детективов сейчас пребывал в карете скорой помощи, в тепле, заботе и под строжайшим надзором медиков. Но всё же где-то в подсознании мальчик хотел, чтобы именно он оказался схваченным.
Полицейские арестовали Рика. К счастью для Энни, у которой случилась настоящая истерика, рыжеволосого не стали прижимать к капоту полицейского автомобиля и скручивать ему руки за спиной, словно бы только что поймали безжалостного маньяка. В противном случае, подобное обращение с её возлюбленным неминуемо бы вызвало у девочки инфаркт. Однако всё обошлось более-менее, если можно так выразиться, благополучно. В прочем, это не отменяло того факта, что на запястьях Рика теперь красовались два железных браслета, соединённые короткой цепочкой.
Гейб наблюдал за происходящим со стороны. Краем глаза парень видел, как одна полная медсестра пытается успокоить Энни, и как девочка с каждым её словом всё больше заливается слезами. Рядом с ними мальчик заметил Хёлле, лежавшего на носилках. Третьеклассник повыше натянул лоскутный плед морковного цвета. Точно такой же лежал на плечах Гейба. Далее юный детектив, к своему великому удивлению, обнаружил Аарона и мистера Уоллиса. Они говорили о чём-то с одним из офицеров. Чуть поодаль мистер Мортен, активно жестикулируя, спорил с другим полицейским. Завершающим штрихом на общей картине был Эрне. Сероволосый бродил от одной машины к другой и не знал, куда ему прибиться. В конце концов, парень решил подойти к Гейбу.
–Я сейчас сдохну,– пробубнил Эрне, усаживаясь рядом с другом.
–Лучше не надо,– ответил Гейб.– Иначе Энни вообще с ума сойдёт.
–Это точно,– сероволосый провёл рукой по лицу.
Оба немного помолчали. Потом Эрне спросил:
–Как твоя нога?
Гейб посмотрел на своё бедро.
–Пулю уже вытащили, рану промыли и перебинтовали.
–Это хорошо,– Эрне одобряюще кивнул головой.
–Но только врач сказал, что операция всё равно понадобится,– с фальшивой грустью добавил Гейб.– Кость раздроблена.
–Понятно.
Наступило неловкое молчание. Друзья понимали, о чём действительно стоит поговорить в данный момент, но никто из них не решался приступить к диалогу. Первым храбрость одолела Эрне:
–Как думаешь, что будет с Риком?
Гейб думал, что ему ответить. Мальчик смотрел на копну ярко-рыжих волос, слегка видневшихся сквозь тёмное окно полицейского автомобиля, куда усадили Рика. И чем дольше он на неё смотрел, тем больше он чувствовал страх, острым кинжалом подступавший к сердцу. Парень представил, какого это: оказаться в холодном салоне машины, куда до него попадали отъявленные негодяи. Представил, как он отказывается верить в их схожесть с ним и в тоже время где-то в глубине души понимает, что так оно и есть. Гейб представил вид из окна, в котором все его друзья окружены любовью и теплом, а он окутан мраком, и рядом нет ни одного человека, способного выслушать чужие страдания. На его лишь руках цепи, и будущее его совершенно никому неизвестно. Когда мальчик всё это ощутил, ему стало жутко. Но ещё хуже ему было от того, что он понимал – Рик чувствует всё это по-настоящему.