– Не ссыте, пацаны, отобъёмся. Там ещё три полных рожка к калашу. Было четыре, но один я разрядил. В гладкостволке тоже пять патронов, да ещё и Стечкин. С таким арсеналом, можно Рейхстаг брать, не то что от какого-то Ленина отбиваться.
– Какой Рейхстаг, Вова? Мы ни с кем не собираемся воевать. Наша задача просто взять и свалить по-тихому. – говорю я, пытаясь вложить в свой тон, как можно больше убедительности. – Если ты беспокоишься о Ленине, то мы и так ему достаточно в карманы навалили. На яхте покатались, ноут его грохнули, да ещё и эти семьдесят штук прихватим. Если они конечно тоже не являются плодом воображения нашего друга. – Я перевожу взгляд на Буратину.
– Деньги есть, – говорит он. – Это единственное, что может удерживаться на плову.
– Ну и отлично. Чего нам ещё надо? Сейчас остаётся покинуть яхту, пока Ленин ничего не подозревает. Все согласны? – я обвожу взглядом хмуро кивающих парней. Согласны то все, только как же не хочется покидать это полюбившееся нам всем третье измерение, этот плавучий кусочек нашей молодости, к которому мы прикипели за эти двое суток. Вот и сейчас оттуда с палубы раздаётся бархатный голос Шуфутинского, которому в крик подпевают девчонки:
«Ма-рджанджа, Ма-арджанджа, где же ты где-е,
Во-лны ласка-ают уста-алые ска-алы…»
Все тоскливо вздыхают. Так хочется выйти туда, и как ни в чём не бывало продолжить танцевать под зажигательную музыку, попивая шампанское из горла бутылки. Я усилием воли выдёргиваю себя из сказки и начинаю инструктаж.
– Начинает смеркаться, так что эвакуацию начнём прямо сейчас. Грузиться будем с правого борта. Буратина кормчий. Кто поплывёт в первой лодке?
А дальше начинается спор, потому что, оказывается, никто не хочет плыть первой лодкой. Каждый из нас хочет задержаться здесь как можно дольше.
Спор прерывается от толчка, вызванного резким сбросом скорости и визгом девчонок на палубе. В этот момент мы понимаем, что наше желание задержаться материализовалось.
– Ну всё! Похоже уже никто никуда не поплывёт! – говорю я, тяжело вздыхая.
Прямо над нашими головами раздаётся скрежет, и яхта кренится на бок.
– Что за чёрт? – Буратина замирает на стуле, закатив глаза к потолку. Всё помещение каюты плавно наклоняется на бок, и мы падаем, не в силах удержаться на ногах. Посуда, бутылки, мясная и сырная нарезка, всё это сыплется на нас дождём.
Щелчок! Дьявольская качель начинает обратное движение, но уже через секунду пол снова принимает горизонтальное положение. Ещё один визг снаружи и что-то огромное пролетает мимо иллюминатора. Слышится громкий всплеск.