Вот здесь я вздрогнул. Каким красным? Я дарил ей с зелёным. Я башку под топор положу, но бельчонок был с зелёным огоньком. Взбудораженный, я стал читать дальше.
Вопрос: При очной ставке, вы сможете опознать Олесю Белорад и нотариуса, Ивана Комелькова?
Ответ: Знаете, по фамилии не скажу, не знаю, а на лицо так пожалуйста. Чего мне скрывать-то.
Допрос был проведен с 09:04 до 10:16 09.06.2014 г.
Дальше шли фамилии и подписи.
Я взял второй лист. Пропустив заголовки стал бегло смотреть вопрос, ответ.
Олеся от всего отрекалась, согласившись только со своим именем фамилией и отчеством.
Меня больше всего интересовала дата: седьмого мая. Ниже, еще ниже, вот нашёл.
Вопрос: – Расскажите где вы были с девяти часов утра до двенадцати часов дня, седьмого мая, две тысячи, четырнадцатого года?
Ответ: – В этот день, в шесть часов утра, за мной приехал мой друг Сергей и мы на мотоцикле уехали за город, праздновать его день рождения.
Вопрос: – Как фамилия вашего друга?
– Я не знаю. Как-то не интересовалась. Но там на речке, были его знакомые. Одного называли Шмель. Да Шмель, я запомнила. Потом они уехали.
Вопрос: – Вы можете назвать свидетелей вашего отъезда, кроме вашего друга.
Ответ: – Нет. Это было рано утром.
Вопрос: – Может быть вы запомнили номер или марку мотоцикла?
Ответ: – Нет конечно, я в этом не разбираюсь.
Так, дальше не интересно. Я быстро пробегал глазами по тексту, стараясь не упустить главного. Не то. Это опять про Анну Леонидовну. Вот.
Вопрос: – В каких отношениях вы находитесь с Иваном Комельковым.
Ответ: – Я не знаю этого человека и никогда и не где его не видела.
Вопрос: – Как вы объясните, что есть видеозаписи, где вы, видны с ним в очень дружественной, атмосфере? А где то, может даже и больше? Так же, нами установлены два свидетеля, которые подтверждают, что видели вас вместе с гражданином Комельковым в номере № 305, Отеля «Орион»?
– Я вам повторяю. Никакого Комелькова я не знаю, и никогда не была, в этой гостинице. Я даже не знаю где она находится…
Ниже было написано:
Допрос прерван из-за нервного срыва.
В графе подпись, расписался только Лунин. Олесиной подписи не было.
Я поднял глаза на Вику.
– Прочел, давай сюда. – Она протянула руку.
Я молча передал ей бумаги. В голове крутилась жуткое дерьмо. Я уже хотел сказать Вике, что все это туфта. Что она была со мной седьмого мая, и мы ели уху, там на «бугорках». И Вика знала это место, но что-то меня остановило. Вика торжествующе убрала бумаги в сумку, взяла свой смартфон и потыкав пальчиком с перламутровым ноготком, повернула ко мне экраном.