Несколько отчаянных смельчаков, обвязавшись самодельными веревками, полезли в туман. Двое вернулись назад, проплутав некоторое время наощупь в туманном киселе и не найдя ровным счетом ничего. Третий исчез бесследно. Его обмякшая веревка, вытащенная назад, оказалась отрезанной или, скорее, обрубленной ровно, будто гильотиной.
Было на карте и маленькое, безымянное кладбище, и сливовая рощица с проржавевшими останками «Запорожца», и скелет гигантского крокодила. Но, как и предупреждал Никодим Савватеевич, просто так китайцы на свою драгоценную карту взглянуть не дали. Пришлось меняться. Информация о куске железа размером с пятиэтажный дом произвела фурор. Немедленно ставшие исключительно любезными, а не просто отстраненно-вежливыми, китайцы позволили не только внимательно изучить карту, но и перерисовать её в одну из школьных тетрадок Руслана. Заполучив на карте заветный крестик – местоположение упавшего носа корабля, поселение засуетилось, как пчелиный рой, немедленно собирая экспедицию.
«Вот увидите, они его сюда по кусочкам перетащат и вторую Великую Китайскую стену из него построят,» – мрачно пошутил по этому поводу Андрей.
С посещением Чайна-тауна светские визиты можно было считать выполненными. Никакой ясности в ситуацию они не внесли, но оставили тягостное впечатление. Разномастные халупы, собранные из всего, что подвернулось, толпа людей с обреченными глазами, безнадежность и уныние трущоб. Неужели им придется остаться здесь? Неужели и они станут такими? Окончат свои дни в этой дыре?
Путешественники были подавлены. Последние иллюзии и остатки надежды вернуться домой таяли на глазах. Если все эти люди не смогли ничего придумать, пребывая здесь по многу лет, то едва ли и они смогут. Неужто придется смириться? Даже мысль об этом ужасала.
***
«А что же «Шинник» то, вышел в высшую лигу?» – пытал настырный алкаш Эдуарда Петровича.
«Да не знаю я,» – ярился последний.
«Видать, не вышел,» – сделал вывод маргинал. – «Иначе ты бы слышал.»
Заросший, с давно нечесаной копной сена на голове алкаш неопределенного возраста в некогда белой майке-алкоголичке и растянутых на коленях трениках осчастливил их своим вниманием пару дней назад и, впившись будто клещ, оставлять не собирался. Звали ханурика Вовчик. И последним его внятным воспоминанием о своей далекой Родине – Советском Союзе было сенсационное поздравление советского народа с Новым годом американским президентом Рональдом Рейганом. В каком это было году Вовчик сказать затруднялся: 1985 или 1986, а может даже 1987. Отметив как следует это нерядовое событие, он отправился домой, по дороге заплутав и упав мордой в придорожный сугроб.