Марина задумчиво смотрела на меня. Она уже закончила с трупом – шаром, и скоро должна приступить к нашему пугало, которое уже успели доставить в морг, пока я предавалась воспоминаниям и читала привлекшую меня статью. Раньше, я бы с лёгкостью высказала свои предположения, касающиеся предположительного убийцы несчастных девочек. Сейчас же, я обязана проанализировать все интересующие меня аспекты и понять, а на верном ли я нахожусь пути, обвиняя одного человека, с которым у меня связаны несколько лет хороших и в одно время плохих мгновений своей жизни. За два дня, что мы ведём расследование, у нас появилось как минимум трое убийц, по сути двое, ведь о третьем знаю лишь я. А я открывать пока карты не планирую. Для этого мне нужно не только вернуться на родину, но и встретиться со своим надзирателем. Похоже, он этой встречи и добивается. Но зачем? Я же порвала и разрезала все способы общения с надзирателем два года назад. Теперь я была предоставлена сама себе. Моего подозреваемого не интересуют особы, достигшие восемнадцати лет и прошедшие ряд определенных испытаний, которые в свою очередь дают девушкам – выпускницам зелёный свет, отпуская их в заветную беззаботную жизнь.
– Наш убийца искусно орудует инструментами пыток. – Прервала затянувшуюся тишину Марина.
– А? – Я отвлеклась от чтения статьи и посмотрела на подругу.
Марина постучала по операционному столу, на котором лежала с трудом снятая с веревки половина руки.
– В руке нет кости, Яна. – Марина внимательно посмотрела на меня. – Более того, убийца срезал внутри руки некоторую кожу, успев зашлифовать ее прежде чем попытаться залить клеем и прилепить на заполненный гелием шар.
– Гадость какая. – Без эмоций поддержала разговор я, кладя на место лист бумаги. – А что ты скажешь насчёт других частей тела, прикреплённых к шару?
– Они были приклеены обычным клеем. Не могу точно сказать до надувания гелием или после, но держаться части нехило. Мне понадобиться время, чтобы их отклеить друг от друга. – Марина замолчала, потрогала рукой облаченную в перчатку одно преклонное ухо. – Никаких отпечатков. Пистолет, нож, свечи, содранные волосы. Создаётся ощущение, что нас убийца водит за нос. Он подкидывает весомые улики специально не дающие никакого результата.
– А что если орудия смерти убийца забирает с собой?
– Ты говорила это предположение Людовику?
– Нет. Меня уже одной ногой здесь нет. Но что если это действительно так? Что если те улики что у нас есть, кроме окровавленного ножа, который ты собственноручно вытащила из затылка убитой, пустышки?