– Да!
– А Павлика?
– Да!
Томительная пауза.
– Выбирай.
– ?!
– Пять секунд на размышление. Кто из них вернется – зависит от тебя. Про второго забудь. Пять секунд, время пошло.
– Не надо! Я отдам все! Сделаю все, что попросите!
– Один.
– Я же вас потом найду…
– Два.
– Возьмите меня вместо них!
– Три.
Отнимается язык. Отнимаются мысли.
– Четыре.
Мир сузился до размеров точки, грозящей взрывом. Взрыв разнесет в клочья голову и сердце – новый Большой взрыв, уничтожающий прошлую Вселенную и рождающий новую. Мир без Кирилла. Потому что – зачем?
– При «пяти» подписываешь приговор обоим, – вставляет голос.
Соленый туман.
Чугун на плечах.
Дрожь и пустота.
– – – – – – -
Дом, милый дом!
Опухшие блины некогда симпатичных рях глядят на него с упреком: бросил, гад? Прохлаждался, пока здесь от тоски и безденежья помирали?
«Родненькие вы мои…» – умиляется Вращ, входя в тепло привычности.
Добрался. Денег хватило только на электричку. Позор.
Зато цел. Развязать руки проблемы не составило, он склизкий, как водный змей, и гибкий, как пиявка. А вот без шапки плохо было, едва не окочурился. Выдержал. Здравствуй, родная столица, дорогая моя Москва.
Придется придумывать новый способ заработка. Не девочки и не шантаж. Он уже понял – не его это. Хватит. Чтоб еще раз в такие приключения… Куда-то из дома… Да ни ногой.
Как же хорошо дома!
Грохот. Панический визг здесь и вылетевшая дверь там. Вламываются два гибрида гамадрила с гиппопотамом и берут его под белы рученьки:
– Вращ?
Когда тело трясется – голова кивает.
– Бери все, чем грозился одной прелестной девушке, и побыстрей. Ждать не любим, забывчивости не простим. Поедешь с нами.
«Ох, Эсмеральда… А думал – удача».
– К-куда? – Он суетливо собирает снимки и документы, понимая, что эти шутить не будут.
Они смеются:
– Далеко. В один прекрасный маленький город, где серьезные люди хотят задать тебе пару вопросов.
Мышцы обмякают и превращаются в безвольные тряпочки. Словно в надутый воздушный шарик – нагретым паяльником.
– – – – – – -
Рай близок. Перед глазами. Но эти двери закрыты для него.
Пристроиться к створкам и протискиваться, протискиваться, немея от причащения к божественному…
Ох, как трудно перебороть. Рано. Подождать всего день…
Часть 5. Ночь с субботы на воскресенье
– Стоп! Чего еще? Только не говори, что финансирование закрыли.
– Стрельников не приедет. Занят в другом месте.
– Насколько занят? Обещал! У нас контракт!
– Там платят больше. Намного.
– Капец. То Выжигалов, то Стрельников…
Взгляд падает на временно взятого уборщика.
– Эй! Хочешь заработать?
Счастливое лицо малооплачиваемого мигранта каждой мышцей кричит, что, несомненно, да!