– Остановка с какой стороны?
– Если смотреть от нас – с левой. – До собеседника доходит смысл вопроса. Человек, которого ищут, вернулся назад. Звонящий сотрудник мгновенно ориентируется в ситуации: – Опросить водителей междугородних автобусов и маршруток, которые следовали в город? Кого успеем – остановить, проверить?
– Как минимум, – холодно соглашается Сыч и отключается. Внимание возвращается к полковнику: – Ну?
– Собственно, все.
– Но кто сделал заказ?
– Неизвестно.
Сыч взбешен:
– Какого же черта вы, как зайчики, сложили лапки и попрыгали по неизвестно чьей указке?!
– Постой, не кипишуй. – Следует успокаивающий жест, похожий на жест отчаяния. – У него деньги…
– У многих деньги, – перебивает Сыч. – У меня тоже.
– …и компромат.
Вот оно что.
– Ладно, – говорит Сыч. – Понял. Спасибо. – Глядя на испуганно бегающие глазки собеседника, добавляет: – Будем считать, что этого разговора не было.
Он задумывается. У неизвестного компромат на известных в городе людей. Но вместо того, чтобы искать и башку на кол насадить, эти господа втихую исполняют требования. Чего боятся? Кого?
– Еще вопрос.
– Я сказал все, что знал. Сегодняшняя сделка закрыта.
– Не все, и не закрыта. – Сыч непреклонен. – Скажи еще кое-что, оно касается нас обоих, и я сделаю тебе маленький сюрприз.
Не ради сюрприза, а потому что Сыч с живого не слезет, полковник обреченно кивает. Впрочем, нельзя сказать, что сюрприз тоже не сыграл роль. Полковник любит сюрпризы, если они приятны.
– Почему не попросил меня разобраться с этой сволочью? – жестко осведомляется Сыч.
Полковник тяжко вздыхает:
– Жена. Не хочу, чтобы узнала.
Сыч неожиданно понимает:
– Гулянки твои всплыли?
– Мелочь, а неприятно, – морщится тот. – Рита и так зудит по поводу и без повода. И оттуда, – полковник закатывает глаза вверх, – давят, просят того же. Проще было согласиться. А про твои вложения никто не знал.
Теперь Сычу понятно все. Поймали карасей на удочку.
– Жанна, возвращаемся в офис, – бросает он в сторону стола.
Ритуально пожав вялую рыбу полковничьей ладони, Сыч направляется к выходу. Через несколько шагов он вдруг останавливается и оборачивается к послушно цокающей вслед за ним обаяшке:
– Жанночка, как считаешь, со скрипом, но честно исполнивший обязательства проигравший заслуживает утешительного приза?
– Ваш друг был так мил, Борис Борисович, – без раздумий и тени смущения сообщает секретарша. Она разворачивается к покинутому всеми страдальцу. Продолжая очаровательно и бесконечно наивно улыбаться, она берется пальчиками за нижние кончики платья, и на краткий миг оно взмывает вверх.