Вот же черт, Тесс! Ты же соврала нам, сказав, что нам открыли краткосрочный коридор в порядке исключения! Мы же фактически пошли Генералу наперекор! И ладно пусть другим не сказала, но ты скрыла это от меня! Почему? Почему ты посчитала меня недостойным знать правду? Потому что думала, что я попытаюсь тебя остановить?
Внутри все упало так резко и так массивно, когда я нашел моим догадкам подтверждение. Я всегда тормозил Тесс. Любые ее фантастические теории не находили во мне должного понимания несмотря на то, что я самый приближенный к ней человек, не только как сержант, но и как друг. Снова совесть зарядила целый хор из самобичевания, стыда и раскаяния, а боль утраты, как фальшивый солист оркестра, запиликала раздражением и ненавистью к самому себе, рискуя весь концерт превратить в реальное желание засунуть дуло в рот и спустить курок.
– Конечно, вас бы не выпустили, если бы я не подмазал Трухину и не подговорил Крайслера, – Триггер продолжал поражать меня этим днем, как талантливый фокусник. – Они замолчали о вашем побеге, но долго скрывать мы не могли. У Генерала глаза и уши на каждом углу, в каждом кармане брюк, да на каждом твоем волоске. Его шпионы разрослись по базе, как сеть меланом: удалишь одну, вылезет вторая в другом месте. От него невозможно скрыть не то что побег отряда, да даже крысиный помет в углу захламленной подсобки. Этот кабинет – единственное место на базе, скрытое от глаз Генерала. И знаешь, почему я так уверен? Потому что мой кабинет закрывается на нормальный механический замок, а не на эти электронные компьютеры, которые взломать раз плюнуть!
Триггер потряс передо мной старомодным ключом, висящим на его шее.
– Иначе тут бы каждый сантиметр пищал из-за подслушивающих устройств. Можешь хоть сколько смеяться над моей прической ежиком, но старая школа уже сорок лет спасает мою задницу от стукачей!
Триггер спрятал ключ под футболку, туда же, где прятался его длинный шрам, который словно обещал искромсать любого, кто попытается снять с шеи Полковника ключ.
– Тогда Генерал поклялся, что с нас береты полетят, если мы потеряем вас всех. Но вы вернулись через три дня с минимальными потерями, да еще и с целыми булыганами, которые спасли наши задницы от каменного века. Перед таким аргументом Генерал не мог выстоять, и ему пришлось пойти на попятную. Но если ты думаешь, что наш Генерал – человек, который так легко признает свои ошибки, то ты глубоко заблуждаешься. Его Отдел пропаганды придумал красивую сказку о том, что этот краткосрочный коридор – его персональный приказ. Потому что героев не может быть много, Калеб. Герой должен быть один. Множество островов в океане создают множество разных течений, а единство мышления и надежд – это то немногое, что у нас осталось здесь под землей, чтобы выжить. Раздирая одно одеяло на куски, мы рискуем вообще без одеяла остаться. Нам необходимо единогласие и сплоченность. Только будучи единым организмом мы сможем противостоять гневу судьбы на нас.