– Да – согласились остальные.
Дана, наклонила вбок голову, как это делают собаки в минуту внимания, и уставилась своими черными выпуклыми глазами на Заура. Он протянул руку и впервые погладил ее по голове, она не сопротивлялась:
– Не переживая, дорогая, мы еще с тобой наговоримся.
На следующее утро, в столовой, все ждали Винса. Он почему-то задерживался. Наконец, створки люка раскрылись, и фигура гиганта появилась в дверях. Он вошел, оглядел всех внимательно, и удовлетворенно кивнул:
– Вы все согласны остаться, это разумное решение. Уверяю вас, вам никогда не придется пожалеть об этом шаге. А совсем скоро, через каких-то несколько дней, если измерять время ваши мерами отсчета, вы будете обладать умением, которое заставит вас вспоминать о себе нынешних, как о глухонемых. Не будем откладывать, я жду вас после завтрака в кинозале.
Через минут пятнадцать, все сидели, уставившись на Винсента. В зале висела напряженная тишина. Винс стоял перед рядами кресел, Дана сидела у него на руках и вертела головой, поглядывая то на Винса, то на замерших в ожидании людей. Наконец Винс произнес:
–Я чувствую напряжение и страх, исходящий от вас. Нужно, чтобы вы доверяли мне полностью. Мария, я не собираюсь причинить вам вред, мы это обсуждали вчера. И ваше решение остаться, это прежде всего жест доверия. …. Сядьте поудобнее, расслабьтесь и закройте глаза. Очень важно, чтобы вы сейчас не думали ни о чем, представьте себя плавающими в вязкой серой пустоте…., ваше сознание это свободный чистый эфир…., вы парите в этой пустоте открытый любому сигналу, любой информации… продолжайте лететь….
Винс умолк, оглядел сидящих перед ним. Люди расслаблено сидели в креслах, их головы были откинуты назад, глаза закрыты, многим действительно удалось расслабиться, и очистить сознание. Он посмотрел вверх, и в зале погас свет. В этой абсолютной тьме, в полной тишине зала незаметно рождалось нечто новое, незнакомое, но от этого не менее мощное и важное. То, что объединило их всех потом крепкими узами, сравнимыми разве, что с кровными.
Заур послушно закрыл глаза, откинулся в кресле, усилием воли заставил себя не думать ни о чем, в голове продолжал звучать механический голос Винса. Постепенно он ощутил себя маленькой букашкой, плавающей в стакане с густым киселем. Он даже вспомнил зеленовато-салатовый цвет этого киселя, именно такой кисель продавался в буфете гудаутской школы из его далекого детства. Незаметно заложило уши, глаза застилала густая непрозрачная пелена, он перестал ощущать свои руки и ноги. Букашка застыла в граненном, захватанном детскими руками, стакане киселя, она не боялась погибнуть, она замерла и отдалась на волю случая. Так продолжалось целую вечность…. А потом возник шум, стакан сотрясали волны звука, он появлялся ниоткуда, из тишины, быстро набирал силу, и моментально исчезал в пустоте, оставляя послевкусие что-то близкого, родного…. Это повторялось много раз, Заур пытался разобрать происхождение этого шума, его природу, но не смог. Он попробовал разложить шум на составляющие и понял, что, ослабевая, чтобы в очередной раз исчезнуть в пустоте, шум напоминает урчание небольшого моторчика. Постепенно он приноровился вычленять отдельные звуки, а еще через какое-то время, понял, что так звучит его имя