– Что? Что вы сказали?
– Вы Ильина Инга Валерьевна?
– Хм. Ну, да, – неуверенно подтвердила она, осматривая удивлённым и настороженным взглядом двоих мощных мужчин в костюмах. Глаза мужа оглядывали незнакомцев с тем же удивлением и тревогой.
– Пройдёмте с нами.
– Простите! – проявляя несвойственную ему смелость, возмутился Антон. – Но это моя жена и я бы. Это. Против…
Под конец фразы голос подвёл супруга. На него уставились такие жёсткие взоры, что тщедушный педиатр ощутимо сник. Инга тут же ощутила беспомощность и растерянность. Как ей что-то возражать, если даже муж затих?
– В этот нет ничего такого, что не предполагалось бы рабочим контрактом, – стараясь воспроизвести хоть сколько-нибудь дружелюбный тон, произнёс один из громил и достал пугающее удостоверение. – Мы из службы внутренней безопасности Stellimber Incorporated[1]. До разрешения руководством некоторых моментов Инге Валерьевне придётся погодить с возвращением домой.
– Это беспредел какой-то! – простонала мама, подходя выяснять, в чём же дело.
Кажется, ещё немного и возник бы грандиозный скандал. Инга знала, что её мать способна устроить истерику и на ровном месте. А потому она обняла ту и, стараясь смягчить ситуацию, сказала:
– Ничего. Ещё несколько часов затрачу на отчётность, зато потом никто не помешает нам радоваться встрече.
Женщина всхлипнула, но, хотя и недовольно поджала губы, промолчала. Инга выждала ещё несколько секунд, чтоб убедиться в спокойствии близких, а затем расцепила объятия и поочередно расцеловала их в щёки. Папа при этом не удержался и потрепал её по волосам, словно маленькую девочку.
– Вещи мои домой заберите, – попросила она, глядя ему в глаза.
– Хорошо.
Сумка с рабочим ноутбуком висела у неё на плече, а одежда вряд ли стала бы интересна Stellimber Incorporated.
Однако, служащие так не посчитали.
– Да, нет. Мы поможем, – сделав вид, что происходила помощь, один из сотрудников уверенно поднял чемодан.
Инга тут же почувствовала раздражение, но перечить было глупо.
– А это что? Тоже ваше? – кивок головы давал понять, что речь шла о картине, прислонённой к стене. Инга постаралась как можно безразличнее пожать плечами.
– Моё. Это сувенир. Наконец-то нашла то, что над диваном стало бы смотреться… Посмотреть хотите?
– Если не сложно, то да. В багажник такое с трудом влезет.
Пришлось разрезать шпагат, однако осмотр громил удовлетворил. Не заметив и не нащупав ничего подозрительного, те дозволили передать имущество в руки родни. И картиной занялся папа. Муж, хлопая ресницами и словно не слыша её просьбу, до последнего продолжал растерянно рассматривать полотно, то ли поражаясь, как супруга посчитала подобное достойной заменой висящим на стене семейным фотографиям, то ли раздумывая, что с таким багажом его ни одно такси не взяло бы. Разве что грузовое. Но истинные мысли Антона так и остались для неё загадкой, ибо вскоре Инга спокойно последовала за своими сопровождающими и, сев в чёрный автомобиль, подпёрла подбородок ладонью да уставилась за окно, размышляя о своём. Тонированные окна изменяли привычные столичные улицы до неузнаваемости. Они стали казаться излишне мрачными. Наверное, так выходило ещё из-за прохожих. Спешащих на работу, было ещё немного.