– Само собой после того, как вы поместили образец в анализатор.
– Намного позже?
– Очень. – Дальше юлить не было никакого смысла и компьютер сдался. – Через пятнадцать секунд.
– То есть, когда я колотил в двери ты уже знал, что мне она ничем не грозит! И все равно не стал меня впускать! Ах ты ж железная скотина, ты что о себе возомнил?
– Позвольте вас поправить, я не железный, я кремниевый.
– Ты что? – Только тут до Лина дошло, чего боялся компьютер.
Компьютер не стал отвечать, посчитав, что Лин и так прекрасно его слышал. Все люди сделаны из углерода и не могут употреблять в пищу кремний, точнее могут, но толку от этого не будет. А вот компьютер и блохи оба были из кремния и отлично подходили в пищу друг другу. Это все равно, что корова для человека, она полезная и дает молоко, но никто не мешает ее зарезать и сделать отличный стейк или рагу. Компьютер боялся не за то, что эти блохи покусают Лина, даже если они укусят ничего не случится, проблем будет не больше, чем от занозы. Он боялся, что блохи могут добраться до его компьютерных, кремниевых мозгов и кишок, и начнут его жрать. Конечно, компьютеры напрочь лишены чувства самосохранения, иначе ракеты с системой самонаведения никогда бы не попадали в цель. Но остаться тут на планете без капсулы означало верную смерть для Лина. Животные, а скорее всего и растительность в пищу не пригодны, связи нет, корабль висит на орбите, но не управляем. Несколько дней, и то, если вода окажется пресная и все, нет больше колониста, так что он переживал за его жизнь, но не так прямо, как он об этом подумал.
– Что делать будем? – Спросил Лин после долгой паузы. – Мне опять раздеваться?
– Да, это приемлемый вариант. Еще я могу применить растворители для кремниевых структур, они достаточно надежны, но приведут скафандр в негодность растворив стекло и некоторые крепления. – Компьютер, как всегда, не выражал никаких эмоций.
– Хорошо, но надо будет придумать что-то, я ведь правда не могу каждый день уходить в скафандре, а возвращаться голым. Эдак у нас скафандры скоро кончатся.
Лин отвинтил шлем и бросил его на траву в сторону от корабля, а затем принялся с трудом расстегивать молнию, на которую изнутри давил зимний пуховик, упакованный в пятимиллиметровый слой между скафандром и телом. Наконец с замком было покончено и стянув с себя скафандр и пуховик он почувствовал, как свежий ветер обдувает его, а тело наконец может немного обсохнуть от пота. Поднявшись по короткому трапу, он вдавил кнопку входа и дверь послушно ушла вверх. Зайдя, он вновь прошел все процедуры с душем из водки и химии и теплым феном, на этот раз он, находясь в лучшем расположении духа, от чего не стал ругаться с компьютером, как только оказался внутри.