– Ты почти уверен? – удивлено спросил Дэн.
– Ну да, ты же обработал рану?
– Я что по-твоему олух, конечно, когда появилась возможность я сразу же обработал рану.
– Это хорошо, но, если ты будешь говорить какие-то глупости, я тут же забью тревогу, – продолжая говорить он резко меняет стиль повествование на рыцарский. – А после взойду на церковь, и зазвоню во все колокола, и объявлю миру, что Дэн, старый Дэн, окончательно свихнулся и начал глупеть, но не от вируса, а из-за чертово самовнушению, которому не стоит поддаваться, а затем я поясню еще раз, что не существует опасности в заражение, ведь если мы имунны, то имунны до конца! Понимаешь?
– Ты гребанный клоун, Джеймс. Но ты и не ученный, как можно утверждать, что их укусы безвредны?
– Простая логика и минимум медицинских знаний, единственное, что может быть, это если деградант съел протухшее мяса или что-то в этом роде, в этом случае возможно заражение крови, но так как ты предусмотрительный старикан и обработал рану то с тобой, я уверен, всё будет хорошо.
– А знаешь, ты прав, я живучий сукин сын и какой-то укус меня не сломит…
Когда из опустевшей бутылки было разлиты последние остатки содержимого, Дэн неожиданно заговорил вновь.
– Знаешь, я вспоминаю наш разговор, помнишь, когда я рассказывал о том, как распрощался со своей супругой.
– Конечно.
– Тогда я дал волю чувствам, исповедался перед тобой, высказал всё, что накипело в грешной душе моей…
– Далеко не каждый способен вынести такое.
– Мне конечно приятно слышать это, но я веду к другому.
Изрядно опьянивший Джеймс скорчил вопросительную гримасу и тогда Дэн решил, задать прямой вопрос.
– Почему ты не исповедался мне? Я ждал довольно долго и вот когда кровь смешалась с алкоголем, решил спросить. Неужели тебе не хочется поделиться чем-то сокровенным, тем, что сложно утаить в себе?
– Я не привык раскрывать душу перед людьми, но если тебя гложут какие-нибудь вопросы, то задавай, обещаю ответить на них честно.
– Ладно, я спрошу. Как я понял до появления в моей деревни, ты долгое время куда-то шел, куда путник вроде тебя может идти, зная о том, что мир в большинстве своем прекратил существование?
– Тебе и вправду интересно?
– Ну конечно, иначе я не задавал бы этот вопрос.
– Возможно, ты меня не поймешь, но я отвечу как есть. В один прекрасный момент, сидя перед костром из щепок, только что взорванного дома, который я строил много лет, я осознал, что любой, абсолютно любой человек, должен испытывать хоть какие-то эмоции в жизни и для этого необходимо задаться целью. Без эмоций и без попыток достигнуть цель, жизнь не имеет смысла, люди должны постоянно к чему-то стремиться, иначе судьба закончится смертью от скучной старости.