Хорошо обученные за долгие годы тренировок, десантники рассекали открытый космос, словно стая рыб, спугнутая большой акулой. Нужно было максимально быстро преодолеть коварное открытое пространство, которое простреливали десятки лазеров и плазмомётов. Примерно пять километров открытого пространства – именно столько отделяло флагман республиканцев от десантного транспортника. Он и теперь, уже пылающий, нашпигованный ракетами, словно именинный торт, продолжал «высеивать» из себя крэглов. Красивое и величественное зрелище открылось бы стороннему наблюдателю, если бы таковой здесь вдруг оказался: из гигантской пасти огненного дракона сыпались поблёскивающие в зареве пожара человечки – рыбки. Как только рыбка вылетала из пасти дракона, она торпедой устремлялась к стайке других рыб, уже успевших отойти на приличное расстояние. Стая рыб росла.
Кророгл, однако, не спешил присоединиться к стае. Он стоял за спиной капитана «бегемота», держа бластер у его виска. Капитан впал в абсолютную истерику, и если бы не бластер, давно бы уже бросил корабль на произвол судьбы. Но до тех пор, пока последний десантник не покинул судно, Кророгл мрачно и непоколебимо выполнял свою роль надсмотрщика. Второй свободной рукой он жал на гашетку пулемёта. Пулемёт работал, пока меткий выстрел истребителя не погасил единственного защитника. Однако это дало возможность выиграть время и высадить всех. Истребители не обращали внимание на людей, пока не устранили главную с их точки зрения опасность.
Как только последний десантник покинул корабль, полковник перевёл ствол бластера на лобовое стекло пилотной рубки и дал луч на полную мощность, словно стеклорезом вычерчивая аккуратный круг. Мгновенно внутреннее давление воздуха выдавило стекло и выкинуло двух находившихся внутри людей в открытый космос. Кророгл поймал бултыхающегося пилота, опять впавшего в истерику, оттащил его подальше от корабля, снова привёл его в чувства, показав бластер сквозь стекло скафандра. Убедившись, что тот оправляется от происшедшего и снова верит в жизнь, полковник огляделся сам. Разваливающийся на куски, полыхающий транспортник добивали истребители. Несмотря на то, что двигатели «бегемота» отказали, а сам он пылал, корабль всё ещё «держал курс» по инерции к флагману. Это опасное движение и пытались пресечь истребители, всаживая заряд за зарядом в истерзанный борт. От ударов ракет корабль медленно, но всё же менял вектор своего дрейфа. Кророгл ещё раз восхитился живучести «бегемота»: получив с полсотни прямых попаданий, потеряв все двигатели, пылающий, пустой, без управления, он и не думал взрываться. Призванный защищать жизни вверенных ему людей, корабль до конца сопротивлялся разрушению, перекрывая шлюзы, откачивая воздух из горящих отсеков, отстреливая разрушенные блоки, и что самое поразительное, сохраняя курс! В конце концов, очередная ракета вгрызлась ему в потроха так глубоко, что, видимо, добралась до его электронного мозга, и он затих, как затихают люди в момент смерти: без лишних движений, без взрыва и агонии просто остановившись. И даже пожар почему-то погас, лишь видно было, что внутри продолжают выгорать остатки кислорода.