Господина окружали красавицы в масках экзотических птиц. Со вздохами восхищения они разглядывали альбоку, старинный музыкальный инструмент баскских горцев, недавно приобретённый франтом для своей коллекции. Вопрос он, однако, услышал, повернулся, удивлённо обвёл глазами обеспокоенных гостей и, с изящной грациозностью махнув чаровницам рукой, двинулся сквозь толпу.
Ещё один молодой мужчина, обладатель аккуратных бакенбард, в обычной опереточной маске, в сюртуке, а не визитке, пошёл за ним.
Едва эти двое пробились к лестнице, спускавшейся к артиллерийской площадке, перед ними вырос, преграждая путь, дворецкий. Франт снял с себя голову лиса, открыв публике одухотворённое гладко бритое лицо, отмеченное решительностью и умом.
По толпе ветром пронёсся восторженный гул.
– Вийт! – истерично вскрикнула мадам Квят. – Это же сам дедуктивист Вийт! Вийт, разоблачивший лгущую пророчицу! Вийт, схвативший неуловимого похитителя алмазов Казначейства! Вийт, победивший десятифутового гавиала! Вийт, раскрывший подделку парохода министра!..
Восхищение заискрилось в глазах великолепной публики. Аристократы, конечно, умеют сдерживать чувства, но всё же отовсюду донеслись вздохи дам и покашливание господ. Казалось, сам воздух забурлил от упоения, да что там – экстаза присутствовавших.
Дворецкий отступил в сторону, но к Вийту уже бросились находившиеся в судейской ложе хроникёры.
– Что произошло? Что вы расследуете? – кричали они.
– Ничего, – развёл руками дедуктивист. – Я просто гость. Надеюсь, никакого преступления не случилось-с!
Ослепительно улыбнувшись, он вместе с сопровождавшим его мужчиной того же возраста легко сбежал по ступеням вниз, к пушке, и заглянул в лицо Анфиру Житеславовичу…
Всемогущий бог локомотивов спал. Человек, в жизни которого не было ничего более важного, чем Великие гонки, уснул! Уснул в момент, когда должен был дать им старт!
– Господин Таде! – вскричал Вийт. Потрепал фабриканта по плечу. Потом сильнее. – Ваше превосходительство!
Фабрикант замычал и зашевелился. Приоткрыл, щурясь, глаза. Поправил на голове зимнюю шапку с опущенными толстыми наушниками.
– Гонки! – орал ему в лицо сыскной надзиратель. – Гонки начинаются! Вы должны дать старт! Стреляйте!
– Да, да, – сонно пробормотал Анфир Житеславович, поудобнее устраивая щеку на чугунном дуле. – Сейчас…
Он вновь мерно задышал.
– Да что же это такое! – вспылил детектив, берясь за плечи локомотивщика обеими руками. – Немедленно проснитесь!
Таде, сотрясаемый, будто туземный тюркос в руках папского зуава, сладко потянулся.
– Великие гонки! – зарычал сыщик. – Старт! Пушка!