– Соглашусь, – кивнул головой Генри, – но ведь каждый человек должен осознавать, что последствия такой порочной жизни не заставят себя долго ждать. Не сможет же современный Дориан Грей скитаться грешником целую вечность?
– Вечность… – мечтательно сказала Кларисса. – Что есть вечность? Мотылек, который живет один день, даже не знает о существовании вечности. Его цель – жить. Мы бредим вечностью только из-за того, что когда-то слышали о ней и, чаще всего, от сомнительных источников. Может ли душа существовать отдельно от тела? Да, безусловно. Любая религия с этим согласится. Но может ли тело существовать без души? Что скажете, молодой человек?
Генри улыбнулся. Кларисса испытывала его, как он сам решил, выводила на серьезные темы, чтобы оценить уровень его интеллекта. В ее же образованности он не сомневался.
– Я не думаю, – начал он, – что в людях, которые лежат многие годы в коме, еще присутствует их душа. Да, формально они – живы, но лишены сознания и эмоций. Потому я считаю, что без души тело не сможет просуществовать и дня. Искусственное продление существования физического тела не удержит в нем его душу.
– А что, если будет возможность хранить душу на расстоянии от тела, при этом жить, как ни в чем не бывало? – не унималась Кларисса.
– Это и есть идея книги о Дориане Грее, – ответил Генри, – именно потому она относится к жанру фантастики.
– Но и мистики, – подметила Кларисса. – И, если же фантастике нет места в образованном обществе, то мистика присутствует в нашей жизни достаточно часто. И это научно доказано.
– Вернусь к началу, – улыбнулся Генри, – я очень сильно сомневаюсь в том, что мой портрет будет обладать мистическими свойствами. Кларисса, я хотел спросить кое-что по поводу вчерашнего нашего похода на ваше семейное кладбище…
– Не пристало за едой обсуждать мертвых, – резко ответила женщина. – Виктория, благодарю за завтрак. Генри, я буду через час ждать тебя в библиотеке.
Генри немного опешил, но в глубине души он уже знал, что никто не станет ему объяснять не состыковку в датах, которую он заметил вчера. Причины могло быть две: либо это ошибка прошлых лет, либо же Кларисса и Оливия были с ним нечестны. Но зачем им врать о датах жизни людей, которых давно нет в живых?
Оливия молча доела свой завтрак, выпила кофе, поцеловала Генри в щеку и пошла в свою комнату.
– Я буду читать, – сказала она, – не буду вам мешать.
Генри любил писать. Картины, в частности портреты, всегда были его страстью. Каждый творческий человек болеет определенным видом неизлечимой болезни, от которой он получает в равной степени как удовольствие, так и вспышки гнева и депрессии. Для Генри это было художество, для Оскара Уайльда – создание миров, такого, как мир Дориана Грея, чтобы любой человек, которому мало мира реального, мог окунуться в мир фантазии и искусства.