– А мы? Мы ведь тоже фантазия, – Эд посмотрел в обе стороны коридора, пустого и хмурого.
– Нет, парень, мы – легенды. Чудовища типа нас появились задолго до веры людей.
– Я читал эту теорию, – кивнул Эд.
Джон остановился.
– Нет, это не теория. Так было на самом деле. В мире много сил, которые помнят начало всего – надо лишь уметь их слушать. Уверен, скоро мы навестим одного из подобных старцев.
– В каком смысле?
Джон хмыкнул и достал бутылку виски из внутреннего кармана.
– Как переводится sanguinem fervere?
– «Буйство крови».
– Верно. Самые слабые и глупые среди вампирских родов. А знаешь, кто такие malitia rskal?
– Древний род вампиров. Вроде как они появились еще раньше sanguinem fervere. Говорят, их давно истребили.
– Истребили… – повторил Джон и тоже огляделся. – Вот что: та клыкастая из клуба сказала, что к ней приходил старый вампир другого рода. Понимаешь, другого рода, не sanguinem fervere.
– Считаешь, это malitia rskal?
– Не знаю. Надеюсь, что нет, – Джон принюхался. – Здесь что-то затевается, ты чуешь?
– Да. Чудовища волнуются.
– Именно. Волнуются. Но есть что-то еще… – наставник постоял с минуту. – Ладно, идем.
Бес-метрдотель снова открыл дверь, только в этот раз коридор упирался в тупик – виднелось впереди небольшое окно, из которого лился ровный свет. Джон сразу вошел в коридор, но Эд замешкался. Он украдкой глянул на беса, а тот на него. И в это мгновение, что их взгляды встретились, видение истинной формы метрдотеля захлестнуло сознание Эда. Клыкастая безносая морда с огромными загнутыми рогами яростно взвизгнула, перед тем как исчезнуть. Всего мгновение, но Эд, здоровенный волк-оборотень, чуть не впал в панику перед смиренным на вид метрдотелем. Он высился недвижимым обелиском и его черный хвост яростно хлестал воздух. Эд поспешил за наставником в тупиковый коридор.
Джон уверенно прошел в конец коридора, к окну. Эд, проследовав за ним, выглянул на улицу.
– Луна, – пробормотал он. – Мы проходили тут весь день.
– Это не важно, – ответил Джон.
Он, не моргая, смотрел на ключ метрдотеля. Из простого и плоского он превратился массивный ключище с набалдашником в виде человеческой головы. Глаза головы были чуть приоткрыты, изо рта вываливался язык, а буйную шевелюру распарывали два рога. Эд перевел взгляд с ключа на дверь, перед которой стоял Джон. Она, тяжелая, стальная, вся побитая и изодранная, словно вторя ключу, была украшена орнаментами разных времен. Он видел здесь и древний Китай, и классическое Средневековье, и эпоху Возрождения, и снова античный Рим. Персонажи разных эпох сливались в одну картину непрерывной войны и смерти, и на каждом из множества лиц читались скорбь и отчаяние. Но самое странное было то, что Эд не заметил дверь, когда подошел к окну. Ее будто и не было.