Так вот, Мурзик, взобравшись самым нахальным образом мне на плечо, скакнул на стол и принялся шуровать там посудой. Я поморщился и укрылся с головой. Связываться с котом вовсе не хотелось. Ну что он там может съесть? Стащит одну-две гренки с яйцами – запах указывал именно на них, – и успокоится. Однако, Мурзик, похоже, останавливаться на этом вовсе не собирался. Урча и шурша, он пробрался под полотенце и взялся греметь тарелкой. Неужели все съест? Впрочем, с такой упитанной мордой и немудрено. Я решительно выпростал из-под одеяла левую руку и похлопал ладонью по столу. Кот затих, но ретироваться, видно, не собирался. Потом урчание и чавканье возобновились. Тогда я нащупал хвост Мурзика и потянул за него – не вставать же в самом деле из-за какого-то кота! Мурзик дернулся раз-другой, опять звякнула тарелка, опрокинулся бокал, и на меня полилось молоко. Хвост кота я, разумеется, от неожиданности выпустил из пальцев. Мурзик слетел со стола и сиганул в чуть приоткрытую дверь, держа в зубах добычу – гренку.
– А, чтоб тебя! – выругался я, отирая шею и лицо полотенцем. Затем поставил на стол перевернутый бокал, протер полотенцем столешницу и завалился спать дальше. Кот, скорее всего, больше не вернется.
Но едва мне удалось вновь заснуть, как на подоконник над самой моей головой взгромоздился, хлопая крыльями, петух. Я приоткрыл один глаз и уставился на него, не шевелясь. Петух приоткрыл клюв, вновь захлопнул его, повернул голову влево и долго разглядывал меня одним глазом, проявляя нерешительность. Эта совершенно беспардонная птица взяла привычку кукарекать с подоконника, будто нельзя было усесться, как все нормальные петухи, на забор и оттуда драть глотку. Куда там! Слишком примитивно. Нужно обязательно орать прямо в самое ухо. В первое утро я его просто спихнул с подоконника. Во второе запустил в него подушкой, и пришлось тащиться во двор подбирать ее. На третье я поступил мудрее – закрыл окно, но баб Валя, вероятно, решила, что на свежем воздухе лучше спится, и вновь его отворила… Сегодня петух, застигнутый врасплох, никак не мог решиться на сольный вокал. Видно, пытался сообразить своим крохотным мозгом, что его за это ждет.
– Ку-ка-ре-ку! – не выдержал петух. Разумеется, против природы не попрешь.
– Пшел отсюда! – взмахнул я одеялом.
– Ку?.. – начал петух, продолжая коситься на меня.
– Только попробуй, – честно предупредил я птицу, нащупывая что-нибудь подходящее на столе.
– Ка…
– И-и-эх! – Полотенце просвистело в воздухе. Петух возмущенно захлопал крыльями, но не ретировался.