– Ты говоришь глупости. Ни одна тряпка не стоит таких денег. Сто пятьдесят!
– Что ты говоришь, старик? – обомлел зазывала. – Это никакая не тряпка, а превосходный ковер ручной работы! Посмотри на качество вязки, на узор.
– Э-э, сто шестьдесят!
– Восемьсот пятьдесят – и точка!
– Да ты с ума спятил, уважаемый!
– Хорошо, восемьсот. Но скажи, ходжа, зачем тебе понадобился дорогой ковер?
– Ты торговец или любопытная карга, собирающая сплетни? Сто семьдесят.
– Восемьсот двадцать! Но все же?
– Знай же, то великая тайна. Сто семьдесят пять!
– Это несерьезно. Скажи, зачем тебе ковер, и я сделаю скидку в двести динаров.
– Что? – брови Насреддина поползли вверх. – За великую тайну каких-то вшивых двести динаров.
– Триста, даю триста! Нет, даже четыреста, – все распалялся зазывала. – Пятьсот? Ну, скажи, ходжа. Я не смогу заснуть, если не узнаю, зачем такому…
– Ты хотел сказать, оборванцу?
– Нет, нет, – замахал зазывала руками. – Я хотел сказать «уважаемому человеку». Да, да, именно так!
– Хорошо, я тебе скажу по секрету. Слушай же! У моего ишака сегодня годовщина, и я решил ему преподнести дорогой подарок. Твой ковер мягок, и моему лопоухому будет очень удобно на нем спать.
– Что? – в ужасе отшатнулся от ходжи зазывала. – Ты хочешь купить ковер для ишака?
– Конечно, а что в этом особенно?
– Твой разум поразил джинн безумия, старик! Подумать только, купить прекрасный персидский ковер для какого-то ишака!
– Прости, но чем мой лопоухий хуже других ишаков, что сидят на подобных этому коврах в своих роскошных домах и обирают простой люд?
– Тьфу на тебя, – отмахнулся зазывала, поняв, что Насреддин насмехается над ним. – Связываясь с тобой, сам невольно становишься ишаком.
– Ну, тебе-то уж точно подобная участь не грозит, – усмехнулся ходжа.
– Почему?
– Устроившись на работу к грабителю Пулату, обирающему народ, ты уже уподобился ишаку. А разве можно стать кем-то дважды? Прощай!
– Ах ты, проклятый оборванец! – затряс кулаками зазывала. – Чтоб я тебя больше не видел возле лавки, слышишь?
– Я все прекрасно слышу, и незачем так кричать, – спокойно ответил ходжа, – а то, гляди, на твой зов могут сбежаться ишаки со всей округи. Впрочем, кто еще может в что-то у тебя купить?
Ходжа развернулся и заторопился прочь, больше не слушая хриплых оскорблений зазывалы, позеленевшего от злости, что над ним в открытую насмехается полбазара. Разве до появления Насреддина кто-нибудь мог позволить себе подобное?
Побродив по торговым рядам, ходжа наконец обнаружил лавку с недорогими, но приличными халатами и приобрел один из них. Главное было сделано – теперь вновь можно, не страшась ночного холода или зимних морозов, бродить по городам и селениям. Однако Насреддин пока не торопился покидать дивный уголок горной долины. Здесь у него осталось еще немало дел.