– Если ты еще хоть раз скажешь обо мне подобное или даже подумаешь, я сильно обижусь на тебя, так и знай. Спрячь их в подпол, они нам еще пригодятся.
– Да, конечно, – пробормотал Икрам, беря в охапку увесистые мешочки. Он ушел в дом, быстро спустился в погреб и, вытащив один из кирпичей, за которым обнаружилось пустое пространство, сложил туда деньги. Затем задвинул кирпич на место и вернулся к ходже. – Столько денег, столько денег! О Аллах…
– Берегись, Икрам! – предупредил дехканина ходжа. – Это страшная болезнь, приносящая лишь горе и страдания, хотя на вкус и напоминает сладкое вино. Она делает человека слепым и глухим ко всему вокруг, а заканчивается, как правило, безумием. Взгляни на муллу, на Зарифа, на кази – они тоже польстились на фальшивый блеск золота и утратили все человеческие качества. Хочешь стать таким же?
– Не хочу, ходжа. Но столько денег!..
– Ты неисправим. Но ответь мне, куда запропал Саид?
– Кажется, он зачем-то пошел на базар.
– На базар?
– Да. Сегодня ходит уже третий раз, но каждый раз возвращается с пустыми руками.
– Кажется, я знаю, в чем дело, – вздохнул Насреддин: «Любовь – тоже болезнь. Она, как и золото, отнимает разум, терзает душу и приводит к страданиям. Или к счастью. Но это неопасная болезнь. Ей можно и нужно болеть всю жизнь».
– В чем же?
– Спроси лучше Саида, когда он вернется.
– А вот и он, кстати! – воскликнул Икрам, заслышав знакомую торопливую походку.
Калитка распахнулась, и во двор вбежал Саид.
– О ходжа, как хорошо, что вы вернулись. Поймали Зарифа!
– Зарифа? – помял мочку уха ходжа.
– Да, да. Говорят, стражники отыскали его в полях, там, где проходит арык. Он прятался в кукурузе, но его спугнул Вахоб, пришедший на свое поле.
– Сильно же он перетрусил, раз дошел до подобного. Где он сейчас?
– Его ведут к кази. Я их опередил, но скоро они пройдут здесь.
– Так чего же ты сразу не сказал? – Насреддин быстро поднялся с топчана, раздвинул пальцами листву виноградника и достал мошну, которую Саид стащил у Юсуфа. – Держи! – бросил он Саиду мешочек.
Саид ловко поймал его и повертел в руке.
– Но что мне с ним делать?
– Незаметно подсунь его Зарифу. Сумеешь?
– Обижаете, ходжа. Это еще проще, чем обокрасть его.
– Я тебе! – погрозил пальцем Насреддин.
– Чего вы сразу грозить? Я же пошутил.
– Смотри у меня.
– Но зачем подсовывать Зарифу подсовывать наши деньги?
– Делай, как я сказал! Потом узнаешь.
Саид выбежал со двора на улицу и понесся в обратную сторону, но не успел он добежать до поворота дороги, как оттуда ему навстречу вывалились двое стражников, насилу тащивших упирающегося, повизгивающего от страха Зарифа. Был он весь, с ног до головы, покрыт грязью и жухлыми кукурузными листьями. Чалму он где-то потерял, а некогда красивый халат сверкал прорехами.