– Верно, он и к тебе приходил?
– А чем я хуже других?
– А вот меня он никогда не навещал! – гордо произнес Абдулла. – А к тебе, святому человеку, заглядывал.
– Да, но он приходил жаловаться на тебя, Абдулла!
– На меня? – вскричал базарный староста.
– Конечно. Он со слезами говорил, что именно ты его пытаешься сбить с пути, а не он тебя.
Все засмеялись, а Абдулла от возмущения потерял дар речи.
– Достаточно об этом, – поднял руку Ахматбей. – А вот скажи нам, Насреддин: раз ты святой человек, то тебе, вероятно, под силу творить какие-нибудь чудеса.
– Конечно, я могу читать мысли, – кивнул ходжа.
– О! Скажи, о чем же я сейчас думаю?
– Вы думаете: этот оборванец лжет.
– Хм-м, – Ахматбей поскреб переносицу ногтями. – Предположим. А что еще я думаю?
– Еще вы думаете: удастся ли ему выкрутиться и сегодня? А Хасан, – услыхав свое имя, мираб вздрогнул и прекратил вертеть головой, – думает, как бы побыстрее разделаться со всем этим и вернуться в свой тихий горный домик, потому что надоели вы все ему со своими глупыми придумками – Насреддин опять всех облапошит.
– Ничего я такого не думал! – выкрикнул Хасан, но ответом ему был хохот бедняков.
– Ну, ладно, – вздохнул Ахматбей. – А скажи, ходжа, куда попаду я после смерти: в рай или в ад?
– Разумеется, в ад, – пожал плечами Насреддин, которому уже порядком наскучили глупые вопросы.
– Ай-яй, ходжа! – проглотил оскорбление Ахматбей. – Ты непочтителен.
– Вы хотели услышать правду или лесть?
– Предположим. Но я принес в праздник курбан-байрам в жертву барана. А говорят, что те, кто это сделал, в день страшного суда проедут на нем в рай через адскую пропасть по мосту тоньше волоса. Разве это неправда?
– Возможно, – не стал спорить ходжа.
– Но как же в таком случае ты утверждаешь, что я не попаду в рай? Ты противоречишь сам себе.
– Никакого противоречия нет, почтенный Ахматбей. Сколько вы принесли в жертву баранов за всю жизнь?
– Э-э… – задумчиво протянул тот. – Думаю, много. А что?
– Так вот, когда все принесенные вами в жертву бараны соберутся в стадо, и вы решите переехать на них через волосяной мост, он оборвется под их весом, и вы полетите вверх тормашками прямиком в ад.
Ахматбей от возмущения надул щеки, но тут в разговор встрял Нури:
– Ходжа, а сколько ты баранов принес в жертву?
– Если честно, ни одного.
– Выходит, ты тоже не попадешь в рай?
– Отчего же? Бедные люди пересекают мост над адской пропастью на спине тех, кто при жизни измывался над ними.
– Что ты плетешь, оборванец?! – вскипел, не вытерпев, Ахматбей.
– Мулла я или не мулла?! – вскричал Насреддин так, что притихли все богачи. – Мне виднее, кто, куда и как попадет.