— Может быть, Зейна аль-Дина тоже убили! — говорил этот человек.
Тело Гая Кортни все еще лежало на прежнем месте, а в растущем утреннем свете Верити увидела мертвое лицо отца. Несмотря на свои храбрые слова, девушка отвела взгляд.
Наконец один из арабов сообщил их общий ответ:
— Отпустите нас с миром, и тогда мы отдадим вам оружие и выйдем из фургонов.
Джим и Мансур изо всех сил гнали лошадей, бурей мчась сквозь ночь. Они взяли с собой запасных скакунов, и, когда лошади под ними уставали, они быстро пересаживались на новых и продолжали путь. Они почти все время молчали, погруженные каждый в собственные мысли, а мысли эти были темнее ночи. Когда же они говорили, то звучали в основном односложные восклицания или короткие фразы, и глаза всадников все так же смотрели только вперед.
— Меньше шести миль до лагеря у ущелья, — сказал Джим, когда они поднялись на крутой склон.
В первых лучах рассвета он узнал огромное дерево, что обрисовалось на фоне неба:
— Будем там через час.
— С помощью Господа! — откликнулся Мансур.
Они въехали на гребень холма и посмотрели вниз. Под ними змеилась река. В это мгновение солнечные лучи прорвались сквозь полог облаков и с театральной внезапностью осветили всю долину.
Они оба одновременно увидели клубы пыли.
— Кто-то скачет галопом! — воскликнул Джим.
— Так носятся только гонцы, — негромко произнес Мансур. — Будем надеяться, что у него хорошие вести.
Оба схватили подзорные трубы — и на мгновение потеряли дар речи, рассмотрев всадника.
— Это Верная! — воскликнул Джим.
— Боже! И на ней Луиза! Смотри, ее волосы сияют! — согласился Мансур. — У нее что-то… да это Джорджи!
Джим более не медлил. Он отпустил поводья запасной лошади и крикнул Друмфайру:
— Вперед, милый! Несись что есть духу!
Мансур не смог угнаться за ними, когда они ринулись вниз по тропе.
Джордж увидел всадника и завертелся в руках Луизы, как рыба.
— Папа! — завизжал он. — Папа!
Джим на ходу соскочил со спины Друмфайра, снял Луизу и Джорджа с седла и прижал обоих к груди.
Подскакал Мансур:
— Где Верити? С ней ничего не случилось?
— Она у переправы, с фургонами. Том и Сара тоже там.
— Да возлюбит тебя Господь, Луиза!
Мансур пришпорил лошадь и, оставив Луизу и Джима рыдать от счастья в объятиях друг друга, а Джорджу предоставив дергать отца за бороду, умчался вперед.
Они вырыли могилу для Гая Кортни рядом с тропой, по которой шли фургоны, и завернули его тело в одеяло, прежде чем опустить в яму.
— Он был злобным выродком, — пробормотал Том на ухо Саре. — Его бы следовало оставить гиенам, но он был моим братом.