Таким образом, ужасный объем всемирно-исторической трагедии, которая заключалась в веке крестовых походов, будет вполне понятен только тогда, когда мы представим себе, какое бедствие внесли мусульмане, и особенно османы, в следующие столетия в подчиненный ими круг земли. И за все эти бедствия, как говорят, достаточное вознаграждение дал тот успех, который представляет западная культура со времен Готфрида Бульонского. Посмотрим, насколько, собственно, мы можем считать это суждение правильным.
Когда пилигрим покидал тесные границы родины, он узнавал большую часть населенной земли. Перед его глазами тянутся меняющиеся картины. Вид чужих земель, странные животные и растения, веселое небо юга производили на него сильное действие. Он имел сношения с людьми, с которыми часто мог изъясняться только знаками. Их одежда и вооружение были для него новы; характер местности, устройство домов, форма каждого бытового предмета заставляла его думать. В Греческой земле, как и на Востоке, уцелели еще поучительные остатки античной жизни: от государственного управления Римской империи переходили из рода в род военные учреждения и основы податной системы, хотя различным образом измененные и ухудшенные. Ученые люди на Босфоре прилежно собирали и хранили сокровища классической литературы, среди мусульман с особенной любовью и умом изучались философия и естествознание эллинов. В сельском хозяйстве, в большинстве отраслей промышленности, в художественных способностях жители древних культурных стран между Дунаем и Евфратом далеко превосходили франков. Драгоценнейшие произведения всех поясов, которые к ним стекались, в самом ярком свете указывали на это превосходство: их большие города представляли любознательности пилигримов едва одолимый материал самых любопытных вещей. Кроме того, уже греки не были папскими христианами, а мусульмане были врагами креста, и однако же они не были чудовищами и демонами, как могла ожидать ребяческая фантазия иных благочестивых людей из числа первых крестоносцев. Напротив, рыцарский дух пилигримов был поражен и восхищен добротой и щедростью, храбростью магометанских властителей: крестоносцы приучались уважать врага и привыкали относиться к нему, как к себе подобному. Дух терпимости проникал в сердца и вместе с ним дух сомнения во всемогуществе пап и непогрешимости церковного учения.
Юная Европа ревностно и с большим успехом училась во время своих учебных странствий на Восток, как можно было бы назвать крестовые походы. Поразительным множеством восточных слов наши языки показывают, как много мы заимствовали у магометан. Вместе с выражениями к нам все чаще приходили впервые и самые вещи. Из Азии происходят наш ситец (