Таким образом, наш ответ на второй вопрос должен быть осторожным 24. Утверждая, что пророчество о разрушении храма и о строительстве нового храма не имело контекста в иудаизме до 70 г., Гастон заходит слишком далеко. Имеется достаточно свидетельств о чаянии нового (или обновленного) храма, чтобы считать такое пророчество — т.е. пророчество, включающее строительство храма заново, — вполне понятным, «Разрушительную» часть речения мы рассмотрим ниже. Сейчас мы должны обратить внимание, во-первых, на фрагментарный характер сохранившегося материала, а во-вторых, на различные круги, в которых — даже в то время, когда второй храм еще стоял, — надежды на будущее включали и надежду новый или восстановленный храм. Относительно случайного выживания рукописей мало что можно сказать. С другой стороны, редакторы газет предполагают, что каждое письмо, присланное в редакцию, выражает мнение не только его автора, но и некоторого количества других людей, это мнение разделяющих.
Мы не знаем, на какой коэффициент следует умножить число сохранившихся ссылок на данную тему или идею, но мы должны предположить, что каждое выраженное мнение представляет множество разделяющих его людей 25. Более важен тог факт, что тема нового храма появляется в нескольких разных местах. Книга Товита показывает, что до победы Хасмонеев было понимание того, что строительством второго храма предсказания пророков фактически еще не были исполнены. Книги Юбилеев, Еноха и Рукописи Мертвого моря показывают, что апокалипсические или эсхатологические авторы могли думать о строительстве нового храма Богом в конце времен. Важно, что эти чаяния не были специфической особенностью Кумранской общины; последняя, скорее, разделяла их с другими кругами. Здесь уместно заметить, что рукопись «Война» имела до-сектантскую версию 26. Книги Сивилл (и, возможно, Филон) показывают, что надежда на новый храм существовала в греческой диаспоре. Идея нового Иерусалима с новым храмом, спустившимся с небес, была достаточно распространенной, если автору Откровения потребовалось ее отрицать 27. Следовательно, мы должны допустить, что явное утверждение о храме было бы понято очень хорошо.
По крайней мере, это так, если утверждение относится и к разрушению, и к отстраиванию заново. Выше мы уже видели, что угроза (или предсказание) разрушения почти наверняка восходит к Иисусу. Предсказание о строительстве заново до некоторой степени сомнительно, потому что может быть понято так, как его интерпретирует Иоанн, т.е. как относящееся к воскресению. Однако связь с воскресением не всегда очевидна, и, оставаясь в границах имеющихся данных, утверждение «Я построю заново» нельзя с определенностью приписать послепасхальной церкви. В итоге я бы оценил эту часть утверждения как «вероятную». Однако даже без «Я построю» вполне можно допустить, что угроза разрушения могла быть понята многими современниками Иисуса в том смысле, что конец близок и, следовательно, близко спасение. Без сомнения, упор на разрушение представляется необычным. В 1 Ен. 17:128 сл. говорится, что «старый дом» унесут, а новый принесут, но в рукописи «Храм» и в Книге Юбилеев упоминается о строительстве Богом нового храма, и при этом не говорится о том, что старый будет разрушен. Если бы Иисус сказан только «Я разрушу» (подразумевая “Бог разрушит»), акцент был бы странным, но утверждение, тем не менее, было бы понятным. Возможно, подобно другому Иисусу, который жил позже, его могли бы счесть просто глашатаем судьбы 28, но в иудаизме связь между бедствиями, Божьим наказанием и последующим спасением остатка была так прочно фиксирована, что даже голое утверждение о разрушении не могло бы оказаться совсем уж неверно понятым.