— Я не ела яблок с тех пор, как была такой же молодкой, как ты, — сказала она.
Я убрала яблоко обратно в корзину и достала спелую грушу. Она взяла ее и сильно сдавила пальцами. Если она ее тоже отвергнет, я принесу домой грушу с вмятиной.
Но груша ей понравилась.
— Вот это я понимаю — угощение! — сказала она, впиваясь в грушу деснами и заливая соком подбородок.
Она вытерла его тыльной стороной руки в драных перчатках, и обнаженный участок кожи очистился от многодневной грязи.
— Мейбл… — начала я, но слова не шли.
Ее потрескавшиеся губы смягчились от сока. Я почувствовала, что мне душно, и тошнота противной волной подступила к горлу. Мне пришлось снова опереться на край ящика.
— Лиззи не понравится, что ты задумала, — сказала она, понизив голос.
С этой правдой я боролась несколько дней. Лиззи отказывалась слушать, когда я говорила, что не хочу рожать. Чем откровеннее я говорила, тем чаще она хваталась за крестик на груди. Как и ее вера, крестик всегда был с ней — скромный, неприметный и сокровенный. Но за последнюю неделю она цеплялась за него так, как будто он был единственным спасением от ада.
Он осуждал меня, этот крестик, и я ненавидела его. Я представляла, как он выворачивает наизнанку мои слова и нашептывает их Лиззи в искаженном виде. Мое противостояние ему было похоже на перетягивание каната с Лиззи посередине. Проигрывать я не собиралась.
— Думаю, миссис Смит еще оказывает свои услуги, — зашептала Мейбл, показывая мне свой товар. — Когда я к ней обращалась, она была еще в подмастерьях, но сейчас, готова поспорить, эта старая ведьма точно знает толк в своем деле.
Дрожь началась у меня в руках и растеклась по всему телу.
— Дыши ровно, девонька, — сказала Мейбл, не сводя с меня глаз.
Я вцепилась в край ящика, стараясь не глотать воздух ртом, но дрожь не унималась.
— У тебя есть листок с карандашом? — спросила Мейбл.
— Что?
— Доставай из кармана.
Я ее не понимала. Какой-то бред.
— Доставай, — повторила Мейбл чуть громче, наклонившись ко мне. — Я назову тебе слово, и ты запишешь его, чтобы не забыть.
Я полезла в карман за листочком и карандашом. К тому времени дрожь в руках стала утихать.
— Услуги, — сказала Мейбл, продолжая сверлить меня взглядом.
Я написала слово услуги в верхнем левом углу листочка, а чуть ниже: «Миссис Смит, возможно, еще оказывает свои услуги».
— Тебе полегче стало? — спросила Мейбл.
Я кивнула.
— Обычное разрушает страх, — сказала Мейбл. — Когда тебе страшно, нужно думать как обычно и делать, как обычно делала. Слышишь, да? Страх отступит, хотя бы на время.