Мы с Лиззи сошли с поезда, поставили чемоданы на перрон и подняли воротники, защищаясь от ноябрьского холода. В Шропшире мы оставили бабье лето, а Оксфорд встретил нас зимой. Пока мы ждали повозку, чтобы доехать до Саннисайда, я вспомнила, что за каменными домами течет река Чаруэлл.
В Саннисайде листья деревьев все еще алели на фоне серых стен Скриптория и кухни. Стоя под ними, мы с Лиззи попрощались. Нам было тяжело расставаться, как будто мы разъезжались в разные стороны, хотя на самом деле мы вернулись в привычное для нас место. Что-то изменилось. Лиззи стала другой, или, возможно, теперь я смотрела на нее по-другому, как на женщину, у которой, помимо заботы обо мне, была личная жизнь. Когда мы уезжали из Оксфорда, я, как и всегда, была ее подопечной. Теперь мы обнимались, как подруги, и обоюдно поддерживали друг друга. В Шропшире мы обе нашли то, что давно искали, однако, обнимая ее, я боялась, что ее обретенная уверенность в себе окажется слишком хрупкой перед той жизнью, которая ждала ее в Оксфорде. Лиззи тоже беспокоилась за меня, и она высказала свои опасения в укромной тишине наших объятий.
— Дело не только в прощении, Эссимей. Мы не всегда можем выбирать то, что нам хочется, но мы можем взять все хорошее из того, что у нас остается. Постарайся не думать лишнего.
Лиззи заглянула мне в лицо, но я не могла дать ей никаких обещаний, только крепче обняла ее в ответ.
Миссис Баллард, опираясь на палку, придерживала для Лиззи дверь кухни. Я повернулась к Скрипторию. Пришло время снова окунуться в будни.
При каждом моем возвращении домой Скрипторий словно уменьшался. Я была рада этому, когда вернулась от Дитте: он окутал меня стенами из слов, и я чувствовала себя защищенной. В этот раз все было по-другому. Я стояла на пороге с чемоданом в руках и гадала, сумею ли я в него поместиться.
У доктора Мюррея появилось три новых помощника. Двое сидели за сортировочным столом, а для третьего поставили рабочий стол рядом с моим. Папа увидел меня на пороге, и его лицо расплылось в улыбке. Он так быстро вскочил, что опрокинул стул. Папа попытался схватить его, но бумаги, с которыми он работал, разлетелись в разные стороны. Я опустила чемодан и нагнулась за листочками, упавшими под сортировочный стол. Когда я протянула их ему, он прижал мою руку к губам и заглянул мне в лицо, как только что делала Лиззи.