Я подняла один лист за краешек, держа его кончиками пальцев. Я старалась не дотрагиваться до слов на случай, если типографская краска еще не высохла. Мне не хотелось размазать какое-нибудь слово и тем самым удалить его из словарного запаса того, кто купит брошюру с этой испорченной страницей.
— У старых станков есть характер, — сказал Гарольд. — Гарет знает это, как никто другой.
— Это так? — спросила я Гарета.
— Сначала я работал в типографии, — ответил он. — Мне было четырнадцать, когда я стал учеником Гарольда.
— Когда этот станок начинает капризничать, Гарет — единственный, кто может его уговорить вести себя прилично. Так было и до того, как мы потеряли половину механиков, — сказал Гарольд. — Не знаю, как я буду без него справляться.
— Не понимаю, почему вы вдруг можете остаться без него? — спросила я.
— Просто предположил, мисс, — стал оправдываться Гарольд.
* * *
— Приходи к нам почаще, — сказал Гарет, когда мы шли по Уолтон-стрит. — Харт обычно сокращает наш перерыв минут на пятнадцать, а не прибавляет.
— Доктор Мюррей такой же. Издательство и Скрипторий для них как поле боя. Им больше и заняться нечем, — сказала я и тут же об этом пожалела.
— Харт всегда был очень строгим, — ответил Гарет, — но если он перегнет палку, то из-за своих непомерных требований потеряет больше людей, чем из-за войны
Мы пришли в самое сердце Иерихона. В обеденный перерыв там было людно, и Гарет здоровался с каждым вторым. Все местные семьи так или иначе были связаны с Издательством.
— Тебя он тоже может потерять? — спросила я.
— Харт требователен и придирчив, не дает спуску ни себе, ни другим, но за столько лет мы с ним смогли сработаться. За столько лет я прикипел к нему и думаю, что это взаимно.
Я сама в этом убеждалась много раз. Непринужденность Гарета в сочетании с уверенностью в себе растопили сердца доктора Мюррея и мистера Харта.
Мы свернули на улицу Малая Кларендон и направились к кафе.
— Так он может тебя потерять или нет? — снова спросила я.
Гарет толкнул дверь, и колокольчик зазвенел. Я остановилась на пороге в ожидании ответа.
— Ты же слышала, что сказал Гарольд. Он просто предположил.
Гарет провел меня к столику и отодвинул стул, чтобы я на него села.
— Я видела, как он на тебя посмотрел при этом, — сказала я, пока Гарет отодвигал свой стул. — Как будто он извинялся перед тобой за то, что проболтался.
— Гарольд знает, что я смущаюсь, когда меня хвалят.
Гарет не решился посмотреть мне в глаза. Он крутил головой в поисках официантки, а потом стал изучать меню.
— Что ты желаешь? — спросил он, не поднимая головы.