Когда он ушел, я слушала, как его тяжелые ботинки ступают по лестнице, и я пересчитала все шаги. Он попрощался с Лиззи и, должно быть, сдерживал ее рыдания у себя на груди, потому что несколько минут доносились только приглушенные всхлипы. Потом кухонная дверь открылась, и я услышала, как Лиззи окликнула его.
— Обещай, что вернешься домой, Гарет. Я не вынесу, если она поселится в моей комнате навечно.
— Обещаю, Лиззи, — ответил Гарет.
Я сидела на кровати до тех пор, пока его поезд не уехал. Мои обожженные пальцы онемели — так крепко я прижимала его подарок к груди. Сундук все еще стоял на полу, и я наклонилась, чтобы положить свой словарь в колыбель листочков и писем.
И задумалась. Целый год он потратил на него, а я трудилась над ним годами. Все эти женщины, их слова. Они так радовались, когда я записывала их имена, и надеялись, что от них хоть что-то останется, когда про них самих забудут.
Лиззи уже выкладывала бутерброды на тарелку, когда я спустилась на кухню.
— Я думаю, они уже ушли с кладбища. Никто не будет упрекать тебя за то, что ты там не осталась.
Лиззи вытерла руки о фартук и обняла меня. Я бы стояла так вечно, но мне нужно было идти в Издательство.
* * *
Мистер Харт был в печатном цеху. Я догадывалась, что он откажется от бутербродов и разговоров после похорон. Стук машин и запах машинного масла — для него самый лучший бальзам против тоски. Гарет говорил, что с начала войны он стал все чаще появляться в цехах, и сейчас, застыв на пороге, я поняла почему. Мистер Харт, увидев меня, не сразу понял, кто перед ним. Когда он узнал мое лицо, он тяжело вздохнул и подошел ко мне.
— Миссис Оуэн.
— Пожалуйста, зовите меня Эсме.
— Эсме.
Мы стояли и молчали. Я думала о том, как тяжело было мистеру Харту потерять за одну неделю доктора Мюррея и Гарета. Возможно, он думал то же самое обо мне.
Я показала ему «Женские слова и их значения».
— Пожалуйста, не злитесь на Гарета, мистер Харт, он сделал эту книгу для меня. Это слова. Слова, которые я собирала годами. Он напечатал их, пожертвовав обручальным кольцом, — я запнулась. Мистер Харт молча смотрел на словарь в моих руках. — Я надеюсь, он сохранил отливки. Мне бы хотелось напечатать еще несколько экземпляров.
Он забрал книгу из моих рук и прошел к маленькому столику в конце цеха. Станки продолжали стучать.
Я стояла позади него и смотрела, как он переворачивает страницы, проводя кончиками пальцев по словам.
Он с осторожностью закрыл словарь и положил руку на обложку.
— Отливок нет, миссис Оуэн. Их изготовление для маленьких тиражей, не говоря уже о единичных экземплярах, обходится слишком дорого.