— После того, как я расправлюсь с плохим ублюдком, я заскачу между праздниками, ты не против?
Она кивнула головой, а после мужчина, взял тяжёлую сумку, и направился к выходу.
— Ну и тяжесть! — Он отбросил сумку около двери. — Ладно, справлюсь и с двенадцатью патронами.
Он вышел, а девушка удивленно и шокирована улыбнулась.
Паркер начал приходить, в себя и его веки вздрогнули, он сморщился и несколько раз прокашлялся. Парень лежал на боку, и попытавшись подняться, он понял, что его ноги и руки связаны плотной веревкой. Конечности сильно болели и прожигали кожу. Он еще раз попытался выбраться, но все попытки были напрасными.
Наёмник продолжал сидеть на столе, и лишь с периодичностью поглядывал на наручные часы, находящиеся на правой руке.
Пит немного простонал он боли в руках и ногах, а после поймал на себе злобный взгляд.
Он резко соскочил со стола, взгляд был тяжелым и он напоминал очередного съехавшего парня, у которого были не все дома, схватив тряпку, вылил какой-то раствор на неё и начал подходить к юноше.
— Нет, нет, нет, стойте, не надо! — Голос предательски сорвался в порывах паники и предстоящей темноты, которая поглощает, и не дает волю движениям, мыслям, эмоциям. В темноте, в которой он находится, словно в ловушке. Он попытался отползти, разорвать верёвку, уклониться от рук убийцы, но то в каком состоянии был парень, его попытки были тщетны и выглядели нелепо и очень слабо. Будто бы ребёнок сопротивлялся мужчине. Хотя оно так и было, но Питер то, необычный ребёнок.
— Заткнись! — Прорычал он и наклонился над парнем.
— Зачем? Зачем вам Дэдпул? — Голос был таким высоким, и таким невинным, что можно было понять, что человек, который держит ребенка, связанным и издевается, это вовсе не человек, а монстр, в шкуре высшего существа.
— Это тебя не касается!
— Касается, ведь я то у вас, а не в школе, как должен быть.
— Уэйд не знает с кем связался.
— Он не придёт за мной! — Парень дернулся, изо всех сил, хотя сейчас у него то и сил не было, но мужчина крепко схватил парня за кофту, сильно дернул и прильнул к лицу мокрую тряпку.
Находящееся средство на этом полотне ткани, сильно впивалась в легкие и быстро распространялась по всему телу, оно как будто замедляло действие органов, притупляло инстинкты и реакцию. Руки, ноги, туловище, все, абсолютно все, казалось таким тяжёлым, плавным, тихим, мягким. Такой мягкой, может быть лишь темнота, такой мягкой может быть лишь конец.
Убийца обвязал туловище ребенка, приподнял легкое тело мальчишки и поднес к подоконнику, усадив его, он протянул веревку, к столу и завязал. Тело Питера расслаблено облокотилась на распахнутое окно. Его подбородок упал на грудь, которая заметно двигалась, в такт с приглушенным дыханием.