Прежде чем закончить с работами Хобсбаума, стоит остановиться на его оценке Октябрьской революции [Hobsbawm, 1994, p. 54–84; Хобсбаум, 2004, с. 66–96]. Хобсбаум подробно не описывает политические решения Ленина, вместо этого делая обобщения на марксистском новоязе. Так, он утверждает, что Ленин действовал от имени «масс» в условиях беспощадного противодействия со стороны «буржуазии»: «Вопреки мифологии холодной войны, представлявшей Ленина организатором переворотов, единственным подлинным преимуществом, которым обладали большевики, была способность понимать то, чего хотят массы» [Hobsbawm, 1994, p. 61; Хобсбаум, 2004, с. 73] и «если революционная партия не захватила власть, когда текущий момент и массы призывали ее, чем она тогда отличается от нереволюционной партии?» [Hobsbawm, 1994, p. 63; Хобсбаум, 2004, с. 74]. Хобсбаум оставляет в стороне вопрос о том, кем были эти «массы» и действительно ли они призывали к насилию, которое партия готова была навязать им. Он с одобрением цитирует зловещие слова Ленина: «Как можно представить себе победу социализма иначе, как полным крахом этих слоев, иначе, как полной гибелью буржуазии и русской и европейской?»[19]. И не объясняя, в чем же состоял этот «полный крах», Хобсбаум опускает все возражения против методов Ленина, как будто их никто никогда не оспаривал:
Кто в состоянии учесть возможные отдаленные последствия для революции решений, которые должны приниматься немедленно, иначе – конец и никаких отдаленных последствий уже не будет? Один за другим все необходимые шаги были сделаны [Ibid., p. 64;Там же, с. 76].
Что бы ни делали большевики, это достигалось «безжалостной в осуществлении благородных целей армией освобождения» [Hobsbawm, 1994, p. 72; Хобсбаум, 2004, с. 84]. На этих основаниях Хобсбаум был способен пройти мимо всего того, что Ленин действительно сделал на пути к «полному краху» буржуазии.
И какие же странные формы принимало это «освобождение»! Поскольку марксистские историки не снисходят до таких аспектов жизни общества, как закон и судебный процесс, Хобсбаум не видит необходимости упоминать Декрет СНК от 22 ноября 1917 г., который упразднил суды и адвокатуру, так что люди остались без единственной защиты, которую они когда-либо имели от запугивания и незаконного ареста. В конце концов только буржуазия, которая в любом случае была на пути к «полному краху», захотела бы иметь суды. Разумеется, не упоминается создание Лениным ВЧК, предтечи КГБ, и то, как он наделил ее полномочиями использовать все методы террора, чтобы доносить волю «масс» до простых людей. Не говорится также и о голоде 1921 г., первом из трех рукотворных случаев голода в ранней советской истории, необходимом Ленину для того, чтобы навязать волю «масс» тем непокорным украинским крестьянам, которые не соглашались быть «массами». Читая соответствующие страницы «Эпохи крайностей», я был удивлен, как книга не вызвала такого же скандала, что и обеление Холокоста Дэвидом Ирвингом. Но в очередной раз я убедился в том, что преступления, совершенные левыми, – это на самом деле не преступления, и что те, кто их оправдывает или замалчивает, всегда делают это из лучших побуждений.