Резко повернувшись и бросив презрительный взгляд на замерших людей, шериф Вапетона вышел на улицу…
В десяти милях к востоку от Вапетона горел крошечный костерок: человек, присев на корточках, жарил на нем разложенные на походной сковородке полоски оленьего мяса. Солнце только встало. Неподалеку стройный мустанг грыз сухую траву, которая тут и там пробивалась среди камней. Путешественник разбил свой лагерь поздно вечером накануне; его седло и одеяло были спрятаны неподалеку в кустах. Этот факт говорил о том, что человек привык избегать лишнего внимания. Никто из едущих по тропе Весеннего Оголана не мог видеть его. Однако теперь, при дневном свете, он, похоже, не собирался скрывать свое присутствие.
Человек этот был высок и плечист; широкая грудь и узкие бедра указывали на то, что он всю свою жизнь проводит в седле. Его непослушные черные волосы были подобраны, лицо потемнело от солнца, взгляд ярких синих глаз был цепким и внимательным. Низко на бедрах в черных поношенных кобурах висели тяжелые кольты. Эти пистолеты казались частью тела этого человека, и он относился к ним как к своим рукам или глазам.
Казалось, путешественник полностью увлечен приготовлением завтрака: он безмятежно жарил мясо и присматривал за кофе, ожидая, пока тот закипит в потертом старом котелке, но взгляды, которые он то и дело бросал на восток, туда, где тропа пересекала широкую долину, а потом вновь исчезала среди зарослей на склонах холмов, заставляли предполагать — оттуда скоро кто-то появится. На запад дорога постепенно поднималась и быстро исчезала среди деревьев и кустов, которые разрослись в нескольких ярдах от полянки. Но человек с кольтами на бедрах смотрел исключительно на восток.
И вот, когда там, на востоке, среди кустов показался всадник, путешественник снял с огня и отставил в сторону сковородку с полосками оленины и взял длинное ружье «Шарпс» 50 калибра. Он прищурился, пытаясь разглядеть визитера, но подниматься на ноги не стал, а лишь немного поменял позу, надежно утвердившись на одном колене и упокоив ружье на локте руки, так что дуло было направлено вверх.
Когда же всадник приблизился настолько, что его черты стали различимы, выражение лица человека у костра нисколько не изменилось, разве что глаза чуть расширились; движение это было едва заметным и непроизвольным. Подъехавший визитер дружелюбно усмехнулся и начал разговор:
— Это мясо пахнет великолепно.
— Слезайте с лошади и помогите мне с ним расправиться, — тут же предложил сидящий у костра. — Есть и кофе, если не побрезгуете пить со мной из одного котелка.