— Тогда пойдем. — И Коркоран решительно двинулся к выходу.
— Этот негодяй там! — заорал кто-то снаружи. — Он убил Туза Брента!
Мак Брид стремительно выскочил на улицу вслед за техасцем и повернулся к толпе; его лицо кривилось от ярости.
— Убийца! А проклятый мексиканец его покрывает! — раздался еще чей-то истошный вопль. Коркоран окинул взглядом ближайших к нему зевак; глаза его угрожающе сверкнули.
— Брента заманили в ловушку.
— Он — стервятник!
После этих слов внезапно наступила тишина: прозвучавшее обвинение было слишком серьезным, пусть даже его выдвинули против мертвеца. Выкрикнувший его человек, видимо, испугавшись собственной храбрости, быстро растворился в темноте, надеясь, что никто не узнал его по голосу.
— Я проиграл слишком много, — проворчал Мак Брид, шагая рядом с Коркораном. — Боялся вывезти золото, и не знал, что с ним делать. Брент выкачал из меня несколько тысяч долларов в золотом песке. Покер… А сегодня утром я говорил с Миддлтоном, и он показал мне карту, которую вчера вечером уронил один из игроков. Шериф показал мне такие хитрые точки — крапление. Никогда ни о чем подобном не подозревал. Я узнал эту карту — она была из одной из колод, которые всегда использовал Брент, хотя Миддлтон так и не сказал мне, кто ее обронил. А чуть позже я узнал, что пьяный Брент ночевал в хижине шерифа. Последнее дело для профессионального игрока так напиваться… Я пошел в «Король бриллиантов» и сел играть в покер с Брентом и парой старателей. Как только Туз взял первый банк, я вытащил карту, которую дал мне Миддлтон и показал её старателям, объяснив, как та помечена… Тут Брент выхватил пистолет, только тот дал осечку, и я пристрелил жулика, прежде чем он снова взвел курок. Он знал, что я говорил про него правду. Только вот не дал мне времени рассказать, где я раздобыл карту.
Коркоран выслушал все эти излияния молча. Он запер Мак Брида в тюрьму, вызвал тюремщика из хижины, стоявшей поблизости, и распорядился, чтобы тот снабдил арестованного пищей, выпивкой и всем, в чем тот будет нуждаться, а потом поспешил домой.
Плотно закрыв дверь, отделявшую его комнату от офиса шерифа, техасец вытащил из кармана предусмотрительно прихваченный с места преступления патрон, на котором пистолет Брента дал осечку. Капсюль патрона был пробит, но порох в гильзе не вспыхнул. При внимательном осмотре Коркоран заметил царапины как на пуле, так и на медной гильзе. Такие засечки могли оставить кусачки или тиски.
Отыскав среди инструмента подходящие кусачки с плоскими зажимами, техасец начал работать над пулей. Та поразительно легко высвободилась из гильзы, и содержимое последней высыпалось на его ладонь. И ему, опытному стрелку, не потребовалось даже тратить спичку, чтобы выяснить — это не порох! С первого взгляда Коркоран понял: умелец — и стрелок мог даже назвать имя этого мастера золотые руки — заменил порох стальными опилками, чтобы патрон не взорвался, но по весу соответствовал настоящему…