- Первый – пли! - и через секунду. - Перископ вниз! Второй аппарат пли!
Несколько томительных мгновений, пока U3 описывала циркуляцию, а торпеды неслись к цели, на центральном посту царило напряженное молчание. Но недолго. До терпеливо ждущих результата атаки людей донесся сначала один взрыв, потом, спустя мгновение – еще один, более приглушенный, встреченный торжествующим криком немецких матросов. Не обращая внимания на радостные крики на центральном посту, Отто приказал перезарядить торпедные аппараты и ложиться на обратный курс.
- Кажется, мы попали сразу в цель, майнен херрен, - констатировал Штайнбринк, - и добавил. – Уходим. Все равно ночью ничего не разобрать. Запишем – вероятно, потоплен один линкор. Отойдем на несколько миль и там всплываем.
Действительно, понять, что творится наверху, было сложно даже присутствующим на палубах английских кораблей. Понятно было только, что англичан атакуют подводные лодки. Сколько и с каких направлений могут прийти новые торпеды, было совершенно не ясно, как и то, каким образом они сумели найти отряд. «Блейк», получил последовательно две торпеды в борт, тонул. Кэптен Бернард Карри, командир «Агамемнона» приказал эсминцам обнаружить и отогнать лодки противника, в глубине души не сомневаясь, что никого и ничего ночью они не найдут. Уже забитые недавно поднятыми из воды людьми, помещения дредноута приняли новые группы мокрых и дрожащих матросов. Спасли многих, но еще больше осталось в темных коридорах и переходах тонущего корабля или было затянуто в образовавшуюся при погружении воронку.
Ночь сменил утренний туман, густой и белый, как молоко. Взошло солнце и туман начал рассеиваться, выпуская из своих глубин отряды и одиночные боевые корабли, стремящиеся к родным берегам.
Кэптен Карри прикрыл глаза и потёр лицо тыльной стороной ладони. Тяжелая усталость давила на плечи и прижимала к палубе. Хотелось лечь, вытянуться и забыть обо всём. Капитан Карри не спал уже почти сутки, вместившие в себя и очень длинный день, наполненный выстрелами и взрывами, и бессонную ночь, полную страха и отчаяния.
Туман поредел. С мостика «Агамемнона» уже можно было разглядеть идущий мателотом линкор и крейсер на правом крамболе. Несмотря на повреждения и усталость команд, они исправно держали строй. Как и несколько сопровождавших их эсминцев.
– Сэр, на эсминце «Бонетта» сигнал, сэр!
– Что там у них?
– С добрым утром. Через четверть часа пойду ко дну.
«Пойдет ко дну, - обречённо подумал Карри. – Ну да, конечно… хорошо ещё, что избитый артиллерией гуннов эсминец не затонул сразу. А Рональд[12] остроумен, как всегда, несмотря ни на какие обстоятельства».