— Спасибо, мне лучше.
— Раны нужно промыть, Элиот поможет вам с этим.
— Буду благодарна, — я кивнула Элиоту и слегка улыбнулась.
Он подсел ближе и, вытянув из котелка смоченную отваром тряпочку, осторожно принялся промывать мои раны, вымывая сгустки запекшейся крови вместе с грязью, пылью и другой мерзостью успевшей засохнуть и взяться толстой коркой. Я закусила губу, стараясь не дергаться и не ныть, хотя процедуру приятной назвать было нельзя. Закончив промывать раны на моей голове, он обратил внимание на мои руки, аккуратно промыв ссадины и на них. Затем замер в нерешительности.
— Помогите мне еще со спиной, а дальше я справлюсь сама, — попросила я, и развернувшись спиной, слегка подняла рубашку.
Когда процедура была окончена, Элиот вручил мне котелок с остатками отвара и тряпочку, после чего поднялся и вместе с Дэмиром вышел из пещеры.
Я спешно обмакнула клочок ткани в отвар и принялась быстро вымывать грязь из раны на левом боку, которая тянулась от груди вниз по ребрам до самого бедра и заканчивалась лишь немногим выше колена. В судорожной спешке с остервенением разодрав до крови те места, где запекшаяся корочка не пожелала вымываться с первого раза, я закончила в рекордные сроки, подскочила на ноги и поспешила позвать их обратно.
На улице стояла беззвездная холодная ночь. Сильный ветер с завываниями метался по ущелью, хлеща острыми оледеневшими снежинками по незащищенным участкам тела. А вокруг не было видно ничего даже на расстоянии вытянутой руки.
— Элиот! — крикнула я, но мой голос слился с воем ветра, — Дэмир!
Я сделала несколько неуверенных шагов в темноту, отступая от освещенного пяточка входа в пещеру.
— Возвращайся к огню, живо! — Дэмир поймал меня за запястье и резко дернул, на себя.
— Больно! — вскрикнула я, попытавшись вырвать руку.
— Тебе нечего здесь делать, возвращайся немедленно в пещеру! — он отпустил меня, и проводил тяжелым взглядом.
Что за невыносимый тип? Я только начала думать, что он может быть адекватным, но характер у него все же просто ужасен!
— Я всего лишь хотела сказать, что закончила и вы можете возвращаться. На улице все-таки холодно! — бросила я раздраженно и поспешила зайти внутрь.
Расстелив плед на полу возле «огня», я улеглась, положила под голову руки и очень скоро отключилась.
Утром я проснулась от того, что кто-то тряс меня за плечо. Открыв глаза, я несколько секунд пыталась понять, что происходит и кто эти мужчины, пока воспоминания о последних днях не вернулись ко мне. Жаль, но, похоже, я все еще в этом чокнутом мирке. А еще у меня жутко затекла правая рука. Совершенно ее не чувствую!