– Я согласная на развод.
– А кто тебя спрашивает? – сердито заявил влетевший в комнату Горский.
– Ааа… то так… самі порєшали…
– У Катьки своей научилась? Хочу – пришла, хочу – ушла.
Лизка вскинула голову. Глаза были злые. Будто сейчас драться кинется. Не кинулась. Но зато вскочила с кровати и закричала:
– А я нікуди не ходила! Я з твоїм батьком в шахмати граю! То всьо ти шляєшся! Зі своєю Танькою. От і женись! Мене чого сюди привіз?
– Я тебе что – падишах? – заорал в ответ Павел. – Мне одной жены достаточно!
– А я тобі й говорю – на развод я согласная! Шоб ти женився на своїй Танькє. І буде в тебе одна жена по нашим совєтським законам! Чи тобі партія не розрішає? Так я не партійна! Мені всьо можна!
– Я сам себе не разрешаю. Развода никакого не получишь! Ты куда вообще собралась с нашим ребенком? – спросил он, пнув ногой чемодан.
– Додому! До мами, в Сутиски! На шо ми тобі тут здалися, га? Тільки любов крутить нє даєм!
– Какую любовь? Что ты несешь?!
– Такую! Первую! Невмираючу! – Лизка всплеснула руками. – Господи, от я дурна! Знала ж, шо в тебе нєвєста! А все надіялась на шось!
Брови Павла взметнулись вверх, и он на мгновение потерял дар речи. Потом подошел к Лизе и крепко взял ее за плечи.
– Так! – спокойно проговорил он. – Для людей с богатой фантазией. Невесты у меня никогда не было. Вернее, была. Недолго. Одна сумасшедшая девчонка, которая многое делает хорошо, но лучше всего у нее получается сваливаться на голову. Потом эта девчонка стала моей женой. А теперь пытается со мной развестись. Только ничего у нее не выйдет, слышишь?
Лизка скинула его руки и отскочила в сторону. Потом ткнула пальцем в его грудь и прошипела:
– Ти з нею цілувався! Я бачила!
– Все… все не так, как выглядело… Лиза, послушай. С ней у меня ничего нет, и быть не может. Потому что есть ты. Потому что я люблю тебя.
Ее глаза поползли на лоб. Как-то уж совсем картинно. Но точно искренно. Она поморгала, палец убрала. И тихо спросила:
– Шо-шо?
– Что шо?
– Ну… ти сказав, шо…
– Я много, чего сказал.
– Не понімаєш? Ну… шо любиш… – она подавила судорожный вздох и зачем-то обхватила себя руками, – шо мене любиш…
– Конечно, люблю. Разве может быть иначе? – искренне удивился Павел, подходя к ней ближе.
– І давно? – недоверчиво спросила Лизка.
– С тех самых пор, как ты свалилась мне на голову, – усмехнулся он.
– І ти цілий рік мовчав?
– Как видишь.
– Ну ти ж нічого не сказав… коли я сказала… і потім нічого не казав… я думала, ти… а ти… а коли замуж позвав, ти… І то було таке уніженіе, знать, шо ти знаєш, шо я тебе… а ти мене – нє…