Вера: Галь, ну ты же понимаешь, что ребенок – это случайность? Я вот думаю…
Вера: может, отдать ему, а?
Gala:!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Gala: это был мой трехэтажный мат.
Gala: дай выдохнуть
Gala: короче! Лучше мне отдай! Если передумаешь, то я тебе ребенка верну, а он – нет. Он ващет тоже живой человек!
Вера: да знаю, что он – живой
Вера: смешной такой. Я ему сегодня сказала, что я правда рыжая, а он обрадовался.
Вера: а еще перестал приставать, что я буду делать после развода
Gala: ядрена вошь! Не, мать, реально прогресс! Ты с ним разговариваешь!
Gala: признаться в цвете волос – это ж равнозначно тому, чтобы забыть ноги побрить и при нем по этому поводу не париться!
Gala: кстати, а что ты будешь делать после развода?
Вера: мне иногда кажется, что этого чертового развода никогда не будет!
Вера: я не хочу думать об этом. Каргин многое может.
Gala: да он запугал тебя дальше некуда!
Gala: вот что конкретно сейчас он может? Ты без пяти минут свободна. Рядом с тобой любящий мужчина, от которого ты ждешь ребенка. Лежишь в вип-палате, яблоки грызешь. Пусть обломится, кАзел! Ты в шоколаде!
Вера: все у тебя просто
Вера: ладно, завтра поболтаем. А то уже кричат, что спать пора
Вера: целую
Gala: Это была не я!!!!!!!!
Gala: Это Вася влезззз!!!!!!!!!!!!!
Вера: да всем вам пока!
Gala: до связи!
Ника щелкнула крышкой ноута и пристроила его на тумбочке. Откинулась на подушку, уныло подумав, что она неудобная, а матрац жесткий. И мимолетный поцелуй Закревского в щеку на прощание скорее напоминал обязательный жест, чем что-то хотя бы отдаленно похожее на желание.
«Гад такой!» – сердито думала Ника, ворочаясь с боку на бок.
Нет, все-таки Вересову от влюбленного Закревского толку никакого не было.
Он и так каждое утро опаздывал на работу. А теперь вот уже который день подряд задерживался с перерыва и убегал с работы пораньше. И фиг придерешься – человек в больницу едет! Беременную «невесту» проведывать.
Это хорошо еще апрель был относительно тихий. Дела тянулись старые. С ними Закревский еще кое-как справлялся. По новым, к счастью, пока был один трындеж. Санька подстраховывала. Сам Закревский как-то явился к Вересову с заявлением, что юный падаван готов стать великим джедаем.
В день выписки Каргиной, когда Слава еще с вечера отпросился на работе, офис дружно выдохнул – авось, теперь хоть спокойнее станет.
Про себя Закревский только усмехался, глядя на их недоумение. Секс-символ конторы с пакетом яблок для Ники – зрелище то еще.