Баба-ребус.
Промучившись почти до ужина, Кирилл все-таки не выдержал. Закрылся в своей комнате, погипнотизировал телефон какое-то время. И набрал ее номер, вслушиваясь в длинные гудки.
Трубку Митрофанушка не брала. А что удивительного? Какими бы ни были причины того, что она посвятила ему два воскресенья, ясно дала понять – на романтику не настроена. Оно ей даром не надо. Вот тут-то не выдержал. Скрежетнул зубами. Почувствовал дурацкое ощущение, что его где-то провели. И решил сделать паузу в пятнадцать минут. Перед тем, как звонить снова. И звонить до тех пор, пока Митрофанушка не примет вызов!
А через четырнадцать с половиной минут его телефон резко затрезвонил.
- Привет! – поздоровалась Лера будничным тоном.
- Вечер добрый! – а вот голос Кирилла звучал растерянно, что ему и самому не нравилось. – Прости, что достаю… не отвлекаю?
- Нет. Ты что-то хотел?
- Дело на миллион… Есть пригласительный на два лица в «Маховик»… Что за спектакль – понятия не имею, но у Новицкого премьера… Я подумал, может, мы… ну в смысле ты захочешь со мной… сходить?
Когда он стал заикаться, Кирилл затруднялся ответить. Позднее, возможно, рассудил бы, что с тех пор, как получил по морде от Митрофанушки. Но сейчас было не до того. Сейчас он напряженно вслушивался в ее дыхание на другом конце.
Там долго молчали. Потом Лера все же заговорила:
- У меня на завтра были другие планы.
Теперь настала его очередь молчать. Правда, не так долго. Вересов потер лоб и упрямо продолжил свое:
- Это в семь вечера. Не днем… в смысле… Может, освободишься?
- Это не очень удобно… - тихо проговорила Лера.
- Не очень или совсем? – хмыкнул Кир.
- Я совсем не представляю себя на премьере Новицкого.
- Думаешь, я себя представляю? Но ему это важно, он позвал… На два лица – я хотел с тобой.
Лера снова надолго замолчала, и даже дыхания ее не было слышно. Кирилл тоже молчал, напряженно размышляя о том, кто кого перемолчит. Не выдержал первый. Чувствуя, что закипает, медленно и тихо проговорил:
- Если у тебя есть веская причина отказать… Но я обещаю вести себя хорошо… Я даже математику сделал.
- Сделанная математика – это серьезно, - ответила Лера и быстро добавила: - Хорошо.
- Хорошо – значит, хорошо, что сделал? Или хорошо – значит, что идем?
- И то, и другое.
Кир перевел дух, чтобы совсем уж явно с облегчением не вздыхать.
- Тогда я за тобой заеду?
- Нет, я приду к театру.
- Вот упертая! Я с тобой поужинать хотел.
- Я говорила, я буду занята.
- И никак не скорректируешь?
- Не получится, извини.
- Ладно, понял. Не наглею. Тогда до завтра?
Лера попрощалась. Она мысленно ругала себя за то, что согласилась. И ощущала себя почти героем, что устояла против ужина. Обещала ведь больше не соглашаться на встречи с Вересовым. Впрочем, справедливости ради, Лера надеялась, что он и сам больше не будет приглашать, и избавит ее от подобных споров. Сегодняшний звонок Кирилла стал для нее неожиданностью. И в попытке остаться верной слову, она не ответила. Всегда побеждавшая совесть заставила перезвонить. Ну не умела Лера Митрофаненко игнорировать людей! Даже если это был Вересов – вечный спутник ее мыслей третью неделю подряд. Чувство дежа вю, также преследующее ее все это время, особенно тревожило в последние дни, после разговора с Димой, вернувшимся из командировки.