Он резко вернулся в исходное положение, весело подмигнул Голубевой и вышел, оставив ту осмысливать полученную информацию. И не зная, что прежней жизни ему оставалось несколько часов.
Минут через сорок часть огласилась ревом сирены. Глядя в путевой, Басаргин откровенно офигевал от человеческого маразма.
Их вызвал участковый. Местный небезызвестный фрик, взбодренный разнообразными допингами, забаррикадировался в квартире и периодически выбрасывал через окно всевозможные предметы. Об этом вещала в рацию Машка, пока они ехали по адресу.
— Юр, близко не подъезжай, — сказал Денис водителю. — Если идиот до крупной мебели доберется, еще машину нам повредит.
— Дебил, бл*, - буркнул Юрец, недовольно поморщившись, — даже шухер по-человечески навести не может.
— Думаешь? — отозвался Колтовой, выглядывая в окошко и одновременно наклоняясь в сторону водительского кресла. — Вон, и менты подтянулись. Все сурьезно, походу.
Полицейская машина и правда уже причалила ко двору. И несколько полицейских стояли в толпе людей, которые тут же кучковались — кто из любопытства, кто из сочувствия, а кто и в состоянии паники.
— Пошли, Ген, — вздохнул Денис и выпрыгнул из кабины.
Они подошли к полицейским, где молоденький сержант с папкой подмышкой что-то говорил коллегам. Судя по всему, он и был местным участковым.
— Ну и что тут у вас? — спросил Басаргин, поздоровавшись и разглядывая разбитый стол на асфальте.
— Сержант Жданов, — козырнул мальчишка подошедшим спасателям. — Да вот… Проблемка у нас…
Одновременно со словом «проблемка» с балкона на третьем этаже не своим голосом заорал нарушитель спокойствия целого двора. А следом раздался звон битого стекла, и вниз полетело здоровенное, двухстворчатое зеркало, судя по всему — от трельяжа.
— Ну давай, Ира-а-а! — заорал обдолбаный идиот. — Ну попробуй, уйди!
Какая-то женщина из толпы громко запричитала, рванув к дому, но кто-то обхватил ее за плечи, не пуская.
— Да он пьяный, ну ты-то не лезь! — принялась увещевать бабка, по виду — сердобольная соседка.
— И часто он так? — уточнил Денис.
— Так — нет. Первый раз, — ответил сержант. — Все больше по мелочи.
— Там Нюсечка, — пуще прежнего зарыдала женщина, явная «Ира-а-а». — У него Нюсечка, он ее выбросит, сказал.
— Дочка, — кивнул Жданов. — Семь месяцев ребенку.
— Приплыли! — Басаргин сдвинул шлем на затылок и глянул на Колтового. Потом поднял голову вверх, разглядывая окна и балконы. — Комнат сколько?
— Двушка у них.
— Своя или съемная? — зачем-то уточнил Гена.
— Да снимают они с Витьком! — отозвалась бабка, гладя по голове рыдающую мамашу. — Вы болтать приехали? Сделайте уже что-нибудь!