Но бездействовать даже эта курица не могла.
В следующий караул Оля только тем и занималась, что изыскивала возможность допросить с пристрастием кого-нибудь из мужиков. Общались же они с Денисом! Затихшая в прошлую смену Машка в этой разошлась не на шутку. Не на предмет Дэна. Просто дергала ее по каждой мелочи, теребила, придиралась, всем видом демонстрируя, что Олька делает все не так и, похоже, всерьез копила поводы для жалоб или, еще лучше, докладной, вот только причин пока не было. Оля это видела, но молчала, никак не реагируя. Только один раз, когда Колтовой забежал за путевым, а Машка лезла под руку с указаниями и недовольной миной, Олька позволила себе на нее гаркнуть. Это ее не угомонило, даже напротив, распалило еще больше.
«Как можно за четыре года работы ничему не научиться! — возмущалась Голубева после этого дурацкого вызова. — Все делаешь медленно. Метеосводки всегда в первую очередь смотрела, сегодня вообще забыла! О чем ты думаешь, Надёжкина?»
Надёжкина думала о том, как бы заткнуть Машке рот. Потому язвительно выпалила в ответ: «Ну так сходи к полкану, настучи. Не первый же раз, да?»
И с этими словами улепетнула на курилку. Нервы лечить. В одиночестве. А там неожиданно повезло. Курил Генка, который при виде нее выровнялся и подбадривающе улыбнулся: проходи, мол, товарищ.
Оля и прошла.
И, ни минуты уже не медля, без излишних вступлений и драматических пауз спросила:
— Где Денис?
— Ты сама, что ли, не знаешь? — удивился Колтовой.
— Не знаю. Так вышло.
Генка помолчал, переваривая услышанное и пытаясь понять, как «так вышло». Плюнув на это неблагодарное дело, проговорил:
— Он в Ворохте.
— Горно-лыжный сезон же все уже, — удивилась Оля.
— У-у-у, мать, — расхохотался Генка. — Там круглый год какой-нибудь сезон.
— Не была, — теперь уже после паузы пробормотала Надёжкина. В Куршевеле была, однажды родители брали с собой, а вот в Ворохте не была. Но Генке об этом знать не обязательно. Кто и что вообще про нее знает теперь… — У него тур еще долго?
— Так закончился давно.
Теперь уже совсем ничего не понимая, Оля уставилась на Колтового и похлопала ресницами. Впрочем, удивлялась недолго — почему-то ответ на ее следующий вопрос пришел сам. Одновременно с четким представлением о Дэновых мотивах.
— Очень ему там понравилось? — хрипловато спросила она.
— Ну походу… Погода, природа…
— Черт…
Оля отвернулась от Генки и оперлась пятой точкой о подоконник. Теперь, по крайней мере, ясно, почему Денис так говорил с ней, будто бы говорит последний раз. Уехать к черту на рога, так далеко от столицы, в которой столько лет текла жизнь, — разве в его духе? Впрочем, откуда ей вообще знать, что в его духе, а что нет? Откуда, если она сама всегда отмахивалась от любого познания?