За всей этой фантасмагорией из будки удивленно наблюдал худющий беспородный пес, периодически потявкивая, но с места не срываясь и на лай пока не переходя. Он был похож на собакена из известного мультфильма про волка. И, кажется, такой же флегматичный.
Во всяком случае, совсем не походило, будто бы он хочет броситься на нее, как то положено уважающему себя сторожу.
— Привет! — сказала ему Надёжкина, все-таки самую малость опасаясь. — Я тут посижу, ладно?
Зверь равнодушно рыкнул. Но не агрессивно — и на том спасибо. А Оля, позаглядывав в окошки и удостоверившись, что в доме и правда совсем никого нет, устроилась на скамье у входа.
— Тебя как зовут? — спросила она пса, но тот пока предпочитал слушать, а не отвечать. — Я — Оля. Дружить будем? Если тебе нравится Денис, то у нас уже есть общая симпатия, да? И общая тема… ну, чтоб ты не кусался, а я не боялась. Ты кусаешься вообще? А если покормить? У меня где-то бутерброд был, хочешь?
Оля открыла рюкзак и порылась в нем. Бутерброд и правда был. Еще с утра забросила с собой на дорогу, когда в поход собиралась, до того, как обнаружили пропажу детей. Должен был стать завтраком. Теперь это был полдник для безымянного четырехлапого Денисового соседа. Оля осторожно подошла к нему и, остерегаясь близко приближаться, присела на корточки, развернула еду, умотанную в бумагу, и подтолкнула к заинтересованной собачьей морде. Клыки лязгнули, пес жадно и смачно заработал челюстями, а Оля удовлетворенно улыбнулась.
Улыбалась бы и дальше, если бы неожиданно не скрипнула калитка, а за ее спиной не раздался удивленный женский голос:
— Гей! А ти хто така?![1]
Надёжкина вздрогнула и резко обернулась. На пороге стояла охреневшая Марычка. Теперь уже лицом к лицу. Явилась будто к себе домой. Чепуха, говорите, Денис Викторович?
— Ти чого сюди влізла, га?! — продолжала верещать местная диспетчерша, подбегая к Оле. — Що ти тут робиш? Щось взяла?[2]
Еще несколько секунд Оля так и сидела возле собаки, пока наконец не заставила себя подняться. Черт его знает, откуда смелости набралась. Но если уж явилась сюда с чемоданом, то какие у нее варианты. Потому, вместо того, чтобы стушеваться в ответ на гневные глаза и повышенный тон пани Марычки, она шагнула к ней и протянула ей руку:
— Здрасьте! — провозгласила Оля Надёжкина жизнерадостным голосом. — А я к Денису приехала. Вы ему дом сдаете, да?
— Как к Денису? — опешила Марычка. — Он же сам тут…
— Ну пока сам и был. А теперь я приехала, — гнула свое Оля.
— А ты ему хто?
— Я? — Олька сглотнула. Улыбнулась еще шире и, презрев покалывающее под ложечкой чувство вины, выпалила: — Я ему — жена.