- Не хочешь ли ты рассказать мне, что случилось? – оправив скапулярий, спросил Паулюс.
Серж дернул плечами и поставил кружку на стол.
- Все то же. Мечты трубадура разбились о железную волю герцогини. Эта женщина не знает, что такое любовь. Она не умеет любить.
- Ты придумал какой-то идеальный мир. И не желаешь понять очевидного: подчас знатная герцогиня может позволить себе много меньше простого придворного музыканта.
- А что ты с утра такой трезвый? – еще больше мрачнея, отозвался Скриб.
- Дела у меня. Завтра свадьба. Не пристало святому брату на ногах не держаться. Еще обряды перепутаю, - и Паулюс громко рассмеялся.
При слове «свадьба» Серж смертельно побледнел, и руки его сами собой сжались в кулаки.
- Ты и мертвецки пьяный все сделаешь верно, - хрипло проговорил он и подошел к окошку, глядя, как снег укрывает землю в предпоследний осенний день. Не выдержал, обернулся к Паулюсу и воскликнул: - Если бы она хоть слово сказала! Если бы хоть признала! Паулюс! Что мне делать теперь?
- Но-но! Ты полегче, - рявкнул монах, глянув на кулаки Скриба. – Я же не виноват, что у тебя любовь безответная. Выбрал бы себе кого другого для воздыхания. А так… я тебе уже давно сказал, что делать. Признайся ей кто ты, и дело с концом. Хотя… король все же получше маркиза будет.
Последнее замечание было сказано с самым задумчивым видом.
Взгляд маркиза погас. Руки свесились вдоль тела, а кулаки разжались сами собой. Безжизненным голосом Серж произнес:
- Я уезжаю на рассвете. Если захочешь проститься…
- Ступай, сын мой, - сказал ему вслед брат Паулюс. – Я загляну к тебе после заутрени.
Он дождался, пока за Скрибом закрылась дверь, подскочил к сундуку и открыл его.
- Как ты тут? – спросил он у Лиз.
Лиз зажмурилась – после кромешной тьмы свет резко ударил по глазам.
- Живая! – заявила она. – Это что за полудурок был?
Разговор она, разумеется, слышала. И поняла достаточно, чтобы сделать выводы. Брат Паулюс хохотнул. Манера изъясняться у его гостьи была более чем необычна.
- Это трубадур из соседнего замка. Завтра у его госпожи свадьба. С нашим королем. А он никак поздравительную песнь сложить не может. Наверное, - и Паулюс рассмеялся еще громче.
- У тебя есть, во что переодеться? – спросила Лиз, вполуха слушая его разъяснения и снова критическим взглядом осматривая свой туалет.
Монах не менее критическим взглядом осмотрел наряд своей гостьи, задержавшись на всех соблазнительных местах.
- Жаль, что ты желаешь переодеться, - вздохнул он. – Но гардероб у меня невелик. Могу до завтра дать тебе свою праздничную сутану.