— Да. Сражения между равными могут длиться всю жизнь, но при такой разнице дуэль займет не более минуты, — согласился я, раскатывая предложенный манускрипт. Тело. Анатомия человека до изучения техник. В следующем — почти то же самое. Разница минимальна и почти не ощущается, и все же есть — анатомия адепта Юань-ци. И последнее… — Расскажите, что мне нужно делать?
Задача передо мной стояла не просто сложная — нереальная. Неосуществимая в рамках учения Трех Путей. Любой воин, герой или владыка, решивший осуществить что-то подобное, умрет жуткой, неестественной смертью. Любой. Кроме легендарного Мудреца Трех Путей. А значит, у меня есть крохотный, почти неосуществимый шанс победить. Или умереть в попытке это сделать.
Остаток ночи я провел в медитации, употребляя один принесенный эликсир за другим. Мне претила сама мысль травить собственное тело чужеродными веществами, но даже совершенствование духа не позволит мне осуществить дерзкий замысел. Дух метался, загоняемый в клетку новой реальности. Я вбивал прутья, один за другим, строя стену, через которую невозможно пробиться. Ни наружу, ни внутрь. И к утру, когда черное, мертвое солнце Забвения первым появилось над горизонтом, последняя деталь паззла встала на место.
— К вам пришла невеста и требует немедленного свидания, — несмело, будто боясь разбудить, проговорила Дандан. В отличие от моих соклановцев, жрица имела свободный доступ к помещениям храма. И сейчас ее приставили, чтобы выполнять все мои прихоти. А вот недовольный стук сандалией явно принадлежит куда менее сдержанной особе.
— Он здесь? — спросила Фенг Юн и, не дождавшись ответа, распахнула дверь. Увидев меня, она поклонилась, так что ее великолепная черная шевелюра оказалась в помещении. Секунду назад горячая, сейчас она — сама вежливость. — Господин, позволите ли вы войти?
— Конечно. Дандан, оставь нас, — кивнул я благодарной помощнице, и она прикрыла за вошедшей невестой дверь. — Я ожидал вас увидеть во время дуэли или чуть позже. Сегодня мне предстоит битва, и мне нельзя отвлекаться от подготовки.
— Чем я могу помочь? — спросила Юн, чем совершенно выбила меня из колеи, приятно удивив. Были мысли о том, что она станет меня отговаривать, убеждать в бесполезности схватки. Что, естественно, бессмысленно. Однако ее подход совершенно сломал мое сложившееся представление о ней. Она — не просто девушка или женщина. Она, безусловно, переживает, раз пришла сюда с самого утра, но эти эмоции заставляют ее действовать.
— В сражении — ничем. Более того, я прошу не помогать мне так, как ты пыталась выручить отца. Но это не значит, что ты совсем не можешь мне помочь. Больше того, только тебе я могу это доверить.