– Сколько у нас всего бомб на онагры, Илья? – спросил Сотник у главного орудийщика бригады.
– Дык как и докладывал ещё при начале похода, господин подполковник: на каждый из пяти онагров по полтора десятка бомб запаса будет. – Встал с места прапорщик. – Всё давно испытано, онагры и заряды работают надёжно. За три сотни шагов самые тяжёлые заряды сможем закинуть со всей уверенной точностью.
– Хорошо. – Кивнул комбриг. – Лавр Буриславович, у нас чеснока много ли ещё осталось, собрали сколько-нибудь его после Нарвского сражения?
– Мешков пятнадцать больших точно будет, Андрей Иванович, – ответил главный тыловик. – Всё, что смогли найти и на поле боя выковыряли, да ещё и запас на ладьях оставался, сейчас вот всё в трюмах наготове лежит.
– Ну, вот и пришло время для всех наших боевых припасов, – подвёл итог Сотник. – Если мы тут, под Раквере, сможем перемолоть все силы ливонцев, то противостоять нам в Западной Эстляндии будет уже попросту некому. И тогда Ревель сам падёт, после нашего решительного штурма и без подхода к нему подкреплений. Датский флот, как я знаю, ведь наглухо закрыл ему гавань?
– Именно так, – подтвердил Кристофер. – Мы уже неделю как взяли Ревельский залив в плотную блокаду. Так что по морю подкрепление к немцам больше не придёт!
Второго августа, на Ильин день, две армии противников выстраивались напротив друг друга для решительной битвы. Немцы, как и предполагал штаб, выбрали для себя построение клином. Впереди в качестве основной ударной силы выстраивалось тысяча двести всадников тяжёлой рыцарской кавалерии. Сразу же за ними пристраивались верхом три сотни союзников из прибалтийских племён. После этого уже шла тяжёлая германская и лёгкая сборная пехота.
Намеренье ливонцев было понятно: ударить в центр русского построения железным клином латников, расколоть его надвое и уже потом раздробить деморализованные половинки своей тяжёлой пехотой.
Для того чтобы противостоять такому натиску, нужно было погасить скорость удара, остановить этот железный клин, а затем сдавить его с боков и самим разорвать на части. Таков и был основной русский план.
Союзные войска строились в виде срезанной в вершине латинской буквы V, боковыми сторонами расширяясь к противнику. В основании встала самая устойчивая часть пехоты союзников – тяжёлые копейщики датчан с длинными пиками и двести ветеранов Андреевцев. Сразу же за ними расположились три сотни стрелков из воинской школы и пять онагров. И уже дальше, в резерве стояла вся конница.
По бокам встали все остальные Андреевцы, ушкуйники и воины виронцы. В их задачу входило сжать немецкий клин с флангов, когда он завязнет в битве.